Лений (СИ)

Я, как могу, оттягиваю неизбежный момент, хожу по комнате, останавливаюсь у зеркала. Если бы обо мне писали книгу, то сейчас автор, подбирая самые красочные эпитеты, описывал бы мое изумрудно-зеленое платье, которое я считаю своим «счастливым». Он долго бы думал над сравнениями, рассказывая о моих огненно-рыжих волосах, которые я расчесывала сегодня слишком долго. Но ни один писатель в здравом уме не собрался бы описывать тот хаос, который происходил в моей голове. На страницах романов судьбоносные решения принимаются легко, потому что герои храбры и мудры, ничего не боятся и всегда уверены в благоприятном исходе. А еще им постоянно везет. Надеюсь, сегодня удача не обойдет и меня стороной.

Больше тянуть нельзя. Я подбираю полы платья и, подхватив маленький подсвечник, спешу к двери. Вспоминаю, что за мной могут следить, поэтому не зажигаю его сама, а подношу фитиль к зажженной свече на комоде, после чего тушу ее, неспешно выпуская из легких последний воздух. Мне нужно перевести дыхание.

Блики от моей свечи прыгают, как сумасшедшие, по полу и потолку. Спокойнее, Йэдэн. Это просто разговор, ничего не случится. Плевать, что от него зависит твоя судьба. Конечно, не стоит забывать, что ты держишь будущее в своих руках, поэтому нельзя их опускать, но и волноваться излишне бессмысленно. Я каждый день повторяю это себе, но на душе спокойнее не становится. А все потому, что ни одна «напомаженная» фраза, сошедшая со страниц популярных романов, не действует в реальности. Сколько бы благородные дамы не переписывали различные цитаты, в которых каждое слово обласкано автором и стоит как влитое на своем месте, друг другу в альбомы, они никогда не начнут вести себя так, как указывают им эти цитаты, не станут добрее, милее, красивее, лучше. Да и авторы таких строк сами не придерживались своих же советов. Это всего лишь слова, когда-то кем-то для кого-то написанные на клочке бумаги в страстном порыве вдохновения. Писатели редактируют свои тексты, но никогда не знают, что испытывали бы в реальности на месте своих персонажей. Они выдумывают им ужасные испытания, через которые герои проходят, не получив ни единой царапины или легкого щелчка по лбу. Авторы на самом деле не знают ничего. Не знают, как тяжко жить, когда ты вынужден притворяться кем-то другим, чтобы остаться в живых. Если и существуют люди, которые любят приключения, то я к ним не отношусь.

Нерешительно я берусь за кованую ручку двери. Она настолько массивная, что мои пальцы белеют, когда я тяну ее на себя изо всех сил, чтобы открыть. Закрыть ее оказывается не менее трудным делом, особенно с подсвечником в руках, но невыполнимых задач нет. Возможности человека безграничны. Как хорошо, что я не совсем и человек в привычном смысле, поэтому мои возможности ограничены книжными штампами, бдительной охраной замка и его высокими каменными стенами. Как хорошо, что даже в самой искусной работе есть недостатки, ведь каждый мастер не без греха. Да и не только мастер. Из-за оплошностей в работе зодчего замка у меня есть чудесная возможность – ненадолго ускользнуть.

Я пробираюсь по темным коридорам в подвал, чтобы найти потайную дверь, открыть ее, пройти еще немного и встретить там человека, который должен меня ждать. По пути мне не встречается никого и ничего страшного, но я все равно дышу слишком часто, а сердце стучит как бешеное.

На условленном месте я останавливаюсь, потому что оно также пустует. Через несколько минут ожидания в мою голову начинают закрадываться мысли, настойчиво убеждающие мое сознание в глупости моей затеи и безуспешности ее априори.

Большинство моих затей оборачиваются против меня. Порой создается впечатление, что я должна долго и мучительно болтаться в этом мире без дела, а потом кто-то по щелчку пальцев изменит всю мою жизнь.

До двадцати лет жила я в маленьком поместье, удаленном от деревень, городов, дорог. Меня спасала только наша библиотека и книги, которые моя тетушка или дядюшка брали почитать где-то в городе, когда ездили туда раз в неделю. Я росла среди своих двоюродных братьев и сестер, но всю жизнь была одна. Еще с самого детства дети чурались меня, будто я была прокаженной. В каком-то смысле и была, но только для них. Потому что я была другая. Я сама не могла понять почему. Вплоть до двадцатого дня рождения, после которого у меня появились способности – я смогла управлять огнем. Мои способности крайне редки, потому что когда-то давно были устроены массовые козни над обладателями таких сил. Считалось, что они слишком могущественны и могут с легкостью получить власть в свои руки. Зачем вообще кому-то эта власть? Неужели сложно просто жить спокойно без ссор и дрязг? Все в мире сводится только к этому вопросу…