Ленин

Плеханов вернулся из эмиграции в Петроград 31 марта 1917 года. До приезда Ленина. Менее чем через год первый марксист России почти бежал от революции, которую он проповедовал и ждал всю свою жизнь, большая часть которой прошла в эмиграции. После октябрьского переворота Плеханов вместе с В.И.Засулич и Л.Г.Дейчем обратились с „Открытым письмом к петроградским рабочим", где заявили, что те, кто захватил власть, толкают русский народ „на путь величайшего исторического бедствия". Этот шаг, пророчески вещали патриархи меньшевизма, „вызовет гражданскую войну, которая, в конце концов, заставит его отступить далеко назад от позиций, завоеванных в феврале и марте"¹⁰⁶

На другой день на квартиру к Плеханову, где он остановился с женой Розалией Марковной, ворвался отряд солдат и матросов. Один из опоясанных патронными лентами крест-накрест матросов, приставив к груди Плеханова наган, потребовал:

- Сдайте оружие добром. Если найдем - расстреляем на месте!

- Вы можете это сделать и не найдя оружия. Но его у меня нет, - спокойно ответил старый социал-демократ.

Плеханов понял, что его оборонческие, а теперь и осуждающие слова в адрес революции ему не будут прощены. Обыск, к счастью, не закончился немедленной трагедией. Плеханов был вынужден скрываться, сначала в клинике Гирзона, а затем в Финляндии, в Питкеярви вблизи Териок. Потрясенного патриарха марксизма в России быстро оставляют силы. Из газет он узнает, что в стране установлена „диктатура пролетариата", а фактически диктатура меньшинства - партии большевиков. Плеханов понимает, что его протест против печально знаменитых апрельских тезисов, сформулированный в статье „О тезисах Ленина и о том, почему бред бывает подчас интересен", оказался бесплоден.

А ведь тогда Плеханов писал, что он „твердо уверен в том, что… в призывах Ленина к братанию с немцами, к низвержению Временного правительства, к захвату власти и так далее и так далее, наши рабочие увидят именно то, что они представляют собой в действительности, то есть - безумную и крайне вредную попытку посеять анархическую смуту на Русской земле" 101. Но, увы, „твердая уверенность" теоретика социал-демократии не оправдалась. Ленин одержал верх не только над обстоятельствами, Временным правительством, но и над ним, Плехановым…

Последние недели жизни он уже не мог писать, самое любимое занятие в его жизни уже тяготило его. Розалия Марковна читала ему вслух трагедии Софокла…

Я так и знал: не погибает злое, -

Нет, боги покровительствуют злу.

Им любо плута тертого, лукавца

Нам из Аида возвращать! А честных,

Достойнейших знай гонят в царство тьмы!

Что тут сказать?… Как восхвалять богов?

Я их хвалю… но вижу: дурны боги!

История не ошибается. Она просто бесстрастно несет в своем потоке бесчисленные события, которые затем люди запечатлеют в своих летописях. И вновь убедятся: революции почти всегда пожирают своих творцов. Одним из них, правда теоретическим, был Георгий Валентинович Плеханов.

Отношение Ленина к Плеханову прошло полную эволюционную амплитуду: от глубокого почитания („за 20 лет, 1883-1903, он дал массу превосходных сочинений") до полного остракизма („заклеймить шовиниста Плеханова"). По сути, марксизм в России поднялся на таких работах Плеханова (он был на 14 лет старше Ленина), как „Социализм и политическая борьба" (1883), „Наши разногласия" (1885), „К вопросу о развитии монистического взгляда на историю" (1895), „К вопросу о роли личности в истории" (1898) и многих других. Не все заметили, даже Ленин, что при всей своей ортодоксальности Плеханов в свое видение марксизма не привнес тех уродливых наслоений, которыми полны работы Ленина. Какие же? Плеханов не видел в либералах „контрреволюционной сущности", не отвергал парламентаризм, с оговорками принимал идею „гегемонии пролетариата", огромную роль в общественных движениях отводил ин-теллигенции. Все это в последующем было расценено как оппортунизм, либеральное лакейство, шовинизм и т.д. Особый грех Плеханова был усмотрен не только в „приспособлении меньшевизма к либерализму", а и в том, что он „оппортунистически" трактовал (святая святых!) сущность классовой борьбы.