Ленин

Естественно, все, кто знал Ленина и писал о нем, акцентировали свое внимание на духовном мире этого человека в том смысле, что он, как никто другой, смог повлиять на развитие человеческой цивилизации. Пожалуй, это верно. Страна, где Ленин начал великий и страшный эксперимент, пришла к великой исторической неудаче. А весь остальной цивилизованный мир, напугавшись, ужаснувшись, приглядевшись к российскому опыту, невольно сделал для себя вывод и пошел естественной дорогой, оставив нас, в конце концов, в хвосте исторического обоза цивилизации. Можно даже сказать, что от Октябрьской революции косвенно выиграли все, кроме самих россиян. Оценивая причины коммунистической неудачи, философы, политологи и историки все чаще обращаются к духовному космосу человека, которого уже нет среди людей семь десятилетий. Но многочисленные, хотя теперь и раздробленные последователи большевизма, особенно из числа стариков, по-прежнему смотрят на Ленина, говоря словами Карла Радека, написавшего о русском революционере, как на „Моисея, который вывел рабов из страны неволи"¹⁸.

Да, большинство биографов Ленина ограничивают свою задачу планами и деяниями этого человека. Нет смысла критиковать или восхвалять этот подход. Важно найти гармонию в освещении социально-исторической роли российского лидера и его сугубо человеческих, нравственных и интеллектуальных качеств. Самое трудное в этом процессе - не отступить от принципа историзма. Наше нынешнее мироощущение, видение горизонтов сегодняшнего бытия стали во многом иными, нежели у людей, живших в первой четверти нашего века. Умение, способность мысленно „погружаться" в толщу десятилетий позволяет не просто почувствовать неповторимый колорит и духовный климат ушедших эпох, реставрировать в сознании безвозвратно ушедшее, но и сохранить наши сегодняшние взгляды на эволюцию общества, способы движения мысли к тревожно манящим горизонтам грядущего. Исторический Ленин - дитя своей эпохи: смятенной, жестокой, обещающей, пугающей. Историзм не может быть обвинением или оправданием. Это принцип понимания, постижения давно ушедшего времени.

Когда мы слышим или читаем слово „Ленин", в нашем сознании возникает не только исторический феномен тотального эксперимента, но и конкретный образ, мысленный портрет человека, о котором хоть что-то знает, наверное, каждый человек на нашей планете. Благодаря кадрам кинохроники, монументам, печатным изображениям перед нами предстает человек, который, как роденовский мыслитель, благодаря большому лбу и обширной лысине олицетворяет ум и… обыкновенность.

Глеб Максимилианович Кржижановский, долго и мучительно пытавшийся в своей книжке определить сущность гениального (ленинской гениальности она у него и посвящена), но так и не справившись с этой задачей, больше преуспел в описании внешнего портрета вождя. Она, внешность, пишет Кржижановский, проста и скромна. „Его невысокая фигура в обычном картузике легко могла затеряться, не бросаясь в глаза, в любом фабричном квартале. Приятное смуглое лицо с несколько восточным оттенком - вот почти все, что можно сказать о его внешнем облике. С такой же легкостью, приодевшись в какой-нибудь армячок, Владимир Ильич мог затеряться в любой толпе волжских крестьян…" Мы понимаем, что такое описание призвано подчеркнуть „народность", „глубинность" и „связь с низами". Но все же очень важный момент Кржижановский подмечает: глаза - как зеркало человеческого ума. Эти глаза, как пишет соратник Ленина, „необыкновенные, пронизывающие, полные внутренней силы и энергии, темно-темно-карие…"¹⁹.

На эту же особенность обращает внимание и А.И.Куприн в своей превосходной миниатюре „Моментальная фотография". Приведем довольно пространный фрагмент этого словесного портрета.

Ленин - „маленького роста, широкоплеч и сухощав. Ни отталкивающего, ни воинствен-ного, ни глубокомысленного нет в наружности Ленина. Есть скуластость и разрез глаз вверх… Купол черепа обширен и высок, но далеко не так преувеличенно, как это выходит в фотографических ракурсах… Остатки волос на висках, а также борода и усы до сих пор свидетельствуют, что в молодости он был отчаянно, огненно, красно-рыж. Руки у него большие и очень неприятные… На глаза его я засмотрелся… от природы они узки; кроме того, у Ленина есть привычка щуриться, должно быть, вследствие скрываемой близорукости, и это вместе с быстрыми взглядами исподлобья придает им выражение минутной раскосости и, пожалуй, хитрости. Но не эта особенность меня поразила в них, а цвет их райков… Прошлым летом в Парижском зоологическом саду, увидев золото-красные глаза обезьяны-лемура, я сказал себе удовлетворенно: вот, наконец-то я нашел цвет ленинских глаз! Разница, оказывается, только в том, что у лемура зрачки большие, беспокойные, а у Ленина они точно проколы, сделанные тоненькой иголкой, а из них точно выскакивают синие искры"²⁰.

Русская писательница революционных лет Ариадна Тыркова, не раз видевшая Ленина, делает однозначное, жесткое заключение: „Злой человек был Ленин. И глаза у него волчьи, злые"²¹.