Ленин. Человек — мыслитель — революционер

— ДаГ И должен сказать, что получил большое удовольствие. Наконец-то пробудилась в России настоящая революционная социал-демократическая мысль. Особенно хорошее впечатление произвели на меня статьи Тулина…

— Это мой псевдоним, — заметил мой гость. Тогда я принялся объяснять ему, в чем я не согласен с ним.

— У вас, — говорил я, — заметна тенденция, прямо противоположная тенденция, той статьи, которую я писал для этого же самого сборника. Вы отождествляете наши отношения к либералам с отношениями социалистов к либералам на Западе. А я как раз готовил для сборника статью под заглавием «Запросы русской жизни», в которой хотел показать, что в данный исторический момент ближайшие интересы пролетариата в России совпадают с основными интересами других прогрессивных элементов общества. Ибо у нас перед рабочими, как и перед другими прогрессивными общественными элементами, на очереди одна и та же неотложная задача: добиться условий, допускающих развитие их широкой самодеятельности. Точнее говоря, это — задача свержения абсолютизма. Эта задача диктуется всем нам русской жизнью. Так как цензурные условия не позволяют определить эту задачу настоящим словом, то я характеризовал ее формулой: «Создание условий для широкой общественной самодеятельности», требуемое русской жизнью.

Ульянов, улыбаясь, заметил в ответ:

— Знаете, Плеханов сделал по поводу моих статей совершенно такие же замечания. Он образно выразил свою мысль. «Вы, — говорит, — поворачиваетесь к либералам спиной, а мы — лицом».

Невольно бросалось в глаза глубокое различие между сидевшим передо мною молодым товарищем и людьми, с которыми мне приходилось иметь дело в Швейцарии. Какой-нибудь Грозовский, приехав из Вильны без всяких знаний, уже считал ниже своего достоинства учиться. А Ульянов, несомненно обладая талантом и имея собственные мысли, вместе с тем обнаруживал готовность и проверять эти мысли, учиться, знакомиться с тем, как думают другие.

У него не было ни малейшего намека на самомнение и тщеславие. Он да. же не сказал мне, что порядочно писал в Петербурге и уже приобрел значительное влияние в революционных кружках. Держался он деловито, серьезно и вместе с тем скромно.

В Швейцарию он приехал по своему легальному паспорту и предполагал так же легально вернуться в Россию. Его частые встречи со мной могли обратить на него внимание. А между тем нам о многом еще хотелось переговорить. Мы условились поэтому уехать на несколько дней из Цюриха в деревню, где могли бы проводить целые дни вместе, не привлекая ничьих подозрительных взглядов.

Переехали в деревушку Афольтерн, в часе езды от Цюриха. Здесь мы провели с неделю. Был май, стояла прекрасная погода. Мы целыми днями гуляли, подымались вместе на гору около Цуга и все время беседовали о волновавших нас обоих вопросах.

И я должен сказать, что эти беседы с Ульяновым были для меня истинным праздником. Я и теперь вспоминаю о них как об одном из самых радостных, самых светлых моментов в жизни группы «Освобождение труда».

Переписка Г. В. Плеханова и П. Б Аксельрода. М., 1925. Т. 1. С. 269–271

Б. БАРКОВ ИЗ ВОСПОМИНАНИИ

Ленин был идеальным воплотителем великого коммунистического мировоззрения. Можно было не соглашаться с его тактикой, но нельзя отрицать того, что он был гениальным политиком и идейным коммунистом нашего времени. И если это, как мы видим сейчас, не отрицают империалисты, капиталисты, религиозники и даже лжесоциалисты, то идейные анархисты не отрицают уже давно, всегда чувствуя к Ленину необъяснимое чувство привязанности и симпатии. Я наблюдал это, когда являлся в среде анархистов активным участником революционной борьбы. Но если Ленин был признан гениальнейшим из людей и идейнейшим из коммунистов даже анархистами, то вполне понятно, что он должен быть всемирным вождем рабочего класса, так как последний, в силу своей революционно-коммунистической неподготовленности, безусловно нуждался и нуждается в твердом указании на пути к своей цели. И напрасно на этот счет появляются иллюзии у некоторых до сего времени заблуждающихся анархистов; пора понять, что без идейного и в то же время твердого путеводительства со стороны коммунистов, лучшим из которых был Ленин, пролетариат не в состоянии избавиться от эксплуатации тунеядцами.

Ленин один из первых учел это и после долгих и неимоверно тяжелых усилий коллективного сотрудничества создал первое рабоче-крестьянское государство, которое поставило себе задачей защищать интересы всех угнетенных и трудящихся. Вот почему анархисты, зная Ленина как честного, великого коммуниста, не смогут теперь отрицать правильность ленинского учения, проводимого не только в России, но и во всем мире.

Пусть Ленина нет, его дело — защита угнетенных и обездоленных — будет продолжаться его искренними единомышленниками.

У великой могилы. М., 1924. С, 28O

О. БАУЭР ИЗ ПИСЬМА В РЕДАКЦИЮ «ИЗВЕСТИЙ ЦИК СССР»