Ленин. Дорисованный портрет

Как уж это прошлое ни старается вытравить ту атмосферу социального равенства, в которой родились когда-то гордые строки: «Человек проходит, как хозяин необъятной Родины своей», а стремление к социальной справедливости в России всё ещё живёт.

Задумаемся вот над чем…

В якобы свободной Америке — «цитадели демократии», в «колыбели демократии» Англии, во Франции, где родилась формула «Свобода, Равенство, Братство», считается, что быть богатым почётно. Наиболее богатые люди рассматриваются на Западе как наиболее достойные уважения.

А кто в России уважает хоть какого-то «олигарха»?

Не завидует ему, а уважает?

Ну, разве что его холуи, да и то — формально, потому что он им платит.

Кто ещё?

Ну, разве что непроходимые социальные идиоты или идиотки, распускающие молодые слюни при взгляде на «олигархический» «Бентли», на бриллиантовые гарнитуры его девок!

А ещё кто?

Нет, огромный, огромный всё-таки запас нравственной прочности создал в нас творец нового мира Ленин… И мы по сей день дышим заветами Ленина как воздухом, не замечая, что он — есть.

Кропоткин мечтал о «безначальном обществе» утопически.

Маркс и Энгельс подошли к проблеме как социальные аналитики, как учёные, и предложили реалистическую методологию продвижения к такому обществу — свободной ассоциации свободных личностей.

Ленин же, а затем его единственный, полностью его понимавший соратник — Сталин — смогли заняться практическим освоением этой методологии, и в считанные десятилетия на этом пути были достигнуты огромные успехи. Причём инструмент был избран Лениным и Сталиным именно тот, который обеспечивает успех: создание крупных образованных и всесторонне развитых широких народных масс и всемерное использование их творческих сил во имя построения умного общества, где власть зависит от масс и действует в интересах масс.

Ну, что здесь плохого?

И что — непонятного?

ЗАДОЛГО до Маркса, Энгельса, Ленина и Сталина было сказано: «Итак, во всём, как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними…». Это — Евангелие от Матфея, глава 7, стих 12. И слова Нагорной проповеди Христа — абсолютный критерий, абсолютный на все времена, универсальный и единственно приемлемый для общества, претендующего на то, чтобы называться человеческим, то есть — разумным!

В обществе, достойном называться человеческим, никому не должно быть дано право и возможность поступать с другими так, как он не хотел бы, чтобы поступали с ним самим. Однако, несмотря на давность тех дней, когда этот великий — не большевистский — критерий был сформулирован и обнародован, правящее меньшинство, элита, век за веком поступали с подчиняющимся им большинством прямо противоположно заповеди Христа. И все попытки изменить положение вещей ни к чему не приводили.

Веками люди пытались понять — как же ввести принцип Христа в реальность, в повседневную жизнь общества? Великий гуманист Томас Мор описал идеальное общество в своей книге «Утопия», дав этим начало и название целому духовному течению человеческой мысли — утопическому социализму… Томмазо Кампанелла, Жан Мелье, Габриель Боно де Мабли, Гракх Бабёф, Анри де Сен-Симон, Шарль Фурье, Роберт Оуэн, Виссарион Белинский — это всё великие социалисты-утописты… Они мечтали о социальной справедливости, описывали своё видение её, однако не находили практического пути от мечты к жизни.

Революционные демократы Николай Чернышевский и Николай Добролюбов уже подбирались к верным путям, поняв, что изменить общество в интересах масс способна только революционная активность самих масс, но это были лишь первые шаги на новом пути социальной мысли…

Другие мыслители изучали материальную природу общества, пытались установить его законы, исследуя экономическую деятельность человечества. Так возникла и развилась политическая экономия. Основоположник буржуазной политэкономии Уильям Петти, сын мелкого ремесленника, ставший пэром Англии, заложил основы теории трудовой стоимости, рассмотрел проблему заработной платы и прибыли и уже в XVII веке подошёл к мысли о делении рабочего времени на необходимое и прибавочное… Исследователи капиталистической экономики: французы Кене и Тюрго, англичане Адам Смит, Давид Рикардо, Джемс Милль, — это уже XVIII и XIX век… Но всё это был лишь анализ капитализма на базе признания незыблемости капиталистического способа производства как вершины экономической деятельности человека.

Тысячелетия назад люди задумывались и о политической организации общества, о социальной природе человека… В этом ряду стоят философы Платон, Аристотель, Барух Спиноза, Томас Гоббс, Жан-Жак Руссо, Иммануил Кант, Людвиг Фейербах и, наконец, Гегель с его гениально открытыми законами диалектики. Но и они исходили из незыблемости того мира, который обсуждали…

Чтобы понять разницу между всеми ними и Марксом, Энгельсом, Лениным, Сталиным и теми, кто пошёл за ними, вернее всего будет привести гениальную формулу Карла Маркса — его 11-й «тезис о Фейербахе»:

«Философы лишь различным способом объясняли мир, но дело заключается в том, чтобы изменить его».