Ленин. Эмиграция и Россия

Ленин обращается с призывом не только к социал-демократам и сознательным рабочим. Он обращается ко всем, кого гнетет и давит буржуазно-помещичий строй. Он предлагает им со страниц “Искры” и “Зари” разоблачать царское самодержавие. Кое-кто склонен понимать социал-демократию как организацию, служащую лишь стихийной борьбе пролетариата. Их удовлетворяет только местная агитация, только “чисто рабочая” литература. “Мы не так понимаем социал-демократию: мы понимаем ее как направленную против абсолютизма революционную партию, неразрывно связанную с рабочим движением,- заявляет Ленин,- Только организованный в такую партию пролетариат, этот наиболее революционный класс современной России, в состоянии будет исполнить лежащую на нем историческую задачу: объединить под своим знаменем все демократические элементы страны и завершить упорную борьбу целого ряда погибших поколений конечным торжеством над ненавистным режимом”.[25]

Под именем герра Мейера появляется Ленин в Мюнхене. Поселяется он в сером от многолетней копоти пятиэтажном доме на Кайзерштрассе, у трактирщика Риттмейера. Снимает небольшую комнату - метра два на четыре. Эта комната, сообщит десятки лет спустя немецкий журнал “Националь-политишесфорум”, более чем скромна, И когда появляется герр Мейер, хозяйка извиняется за бедность обстановки. Но гость отвечает с улыбкой:

- Это меня заботит меньше всего.

Сообщит “Националь-политишесфорум” и о непритязательности Ленина, в которой сейчас, да и потом, вряд ли кто может его превзойти. Он сам протирает пол, сам покупает продукты. Все должно быть у него в порядке. “Это означало и аккуратность, с какой он отвечал на письма, и пунктуальность, с какой он приходил на встречи,- отметит журнал.- Это спартанское самоограничение было выше, чем добродетель”.[26]

Итак, Ленин уже в Мюнхене. Но почему из письма, пришедшего от него в Москву, сестра Мария узнает подробности пражской жизни брата? Почему он сообщает ей совсем иной адрес: “Herrn Franz Modracek, Smesky, 27. Prag. Osterreich. Австрия”?[27]

Оказывается, что среди множества проблем, вставших перед Лениным, одна из первостепенных - связь с Россией. Связь надо осуществлять так, чтобы как можно дольше о его местопребывании не ведала российская полиция. Надо посылать и получать корреспонденцию через другой город.

Выбор Ленина, еще до приезда в Мюнхен, пал на Прагу. Ведь она лежит между Мюнхеном и Россией. Следовало найти там верного человека, чтобы с его помощью держать почтовую связь с агентами “Искры”, родными и друзьями. И, направляясь в Мюнхен, Ленин остановился в Чехии. Встретился с пражскими социал-демократами. Побывал на квартире у одного из них - Франтишека Модрачека. И договорился с ним о “транзитном” адресе.

- Я согласился, - расскажет через много лет Модрачек,- так как счел это поручением нашей социал-демократической партии: раз там дали ему мой адрес, значит, тем самым поручили мне оказать ему помощь. Он хотел, чтобы в России все думали, будто он живет у меня. Ко мне будут приходить для него из России пакеты с книгами и различные письма, а я должен буду пересылать их дальше, на запад... Он сам дал мне адрес. Даже два: один - на имя Карла Ломана, Мюнхен, Габельсбергерштрассе, 20, для господина Мейера, и другой - какому-то трактирщику Риттмейеру, тоже в Мюнхен. Мы договорились, что Мейер тоже будет время от времени присылать мне свои письма в Россию, а я должен относить их на почту в Праге, чтобы царская полиция думала, будто он и в самом деле здесь постоянно живет... [28]

Из Мюнхена, из старого дома на Кайзерштрассе, Ленин отправляет в Лондон, находящемуся там В. Ногину, экземпляр редакционного заявления. Пока заявление не разойдется в России, предупреждает он, его следует держать в секрете, не показывать никому. Исключая, впрочем, близкого друга Ногина, имеющего “полномочия от СПБ группы”.[29]

Не случайна эта оговорка. Друг, которого имеет в виду Ленин,- С. Андропов, деятель группы “Рабочее знамя”. Сформировавшаяся в 1897 году в Петербурге, она была оппозиционно настроена к столичному “Союзу борьбы за освобождение рабочего класса”. В “Союзе” после ареста Ленина и его соратников усилилось влияние “экономистов”, которые девизом рабочего движения провозглашали борьбу за экономические требования. Главной же целью “Рабочего знамени” стала социалистическая пропаганда среди рабочих. И хотя летом следующего года основных ее деятелей арестовали, осенью в Петербурге возникло новое “Рабочее знамя”. Однако и на сей раз полиция наносит по группе удар. Многие ее члены вынуждены покинуть Петербург. Так оказывается в Лондоне Андропов. Здесь представляет он теперь “Рабочее знамя”. Это его имеет в виду Ленин, запрашивая Ногина: “...не может ли он дать адреса для явки в Питере и пароля, чтобы передать им (членам группы “Рабочее знамя”.- Авт.) наше заявление”.[30]