– Отдам сегодня, – поспешил заверить Мещерский, уверовав не только в готовность парочки осуществить угрозу, но и осознав свою неготовность к последствия, что наступят, ежели не собрать нужную сумму. – У меня есть заначка.
– Котелок варит! – неожиданно похвалила одна из «шестерок», направленных «Рефрижератором», и, одобряя разумную переговорную позицию, одарила режиссера пощечиной послабее. – Адрес скажи.
Окрыленный вновь обретенной, хотя и условной свободой организатор корпоративов мчался с бандитами к отделению «СуперБанка», где в сейфовой ячейке хранились его золотовалютные запасы. Спрятаны про черный день и, вот, чернота сгустилась. В ушах нарастал гул, в глазах потемнело, а когда взял в руки заветный металлический ящик, открыл крышку и стал пересчитывать, то отключился. Так и рухнул на гранитный пол, осыпав себя и его купюрами. Страны, их эмитировавшие, разные, а исход один – острая сердечная недостаточность. Минут семь инсталляция оставалась статичной: тело с нелепо подогнутыми конечностями в окружении бумажек зеленых, голубых, фиолетовых. Потом центральный элемент – лицо – стал терять цвет, стремительно бледнея. Вошедший работник банка остался недоволен финальной композицией и вызвал «скорую». Её услуги свелись к констатации смерти и попыткой прихватить несколько банкнот, попавших под труп. Наглость медиков вызвало неодобрение банковских служащих, полагавших, что лишь они имеют право на часть выморочного имущества клиента. Всё, увы, умыкнуть нельзя – в сейфовом отделении установлены видеокамеры.
Из автоматически сгенерированного сообщения системы «АБЦ».
Из шифровки в адрес московской резидентуры ЦРУ.
– Сдох бобик, – «Рефрижератор» шмыгнул носом, как часто делал в детстве, когда оказывался виноват и был порот отцом, и как теперь делал редко, поскольку обычно виновными назначал других. – Пацаны чуток попрессовали, а слабак двинул кони.
– Как же теперь, Леша? – расстроенная Лида выглядела лет пять старше, ее привлекательная внешность утратила вау-эффект.
– Дам в долг, отработаете. На жмуре свет клином не сошелся. Есть же другие режиссеры. А арманьяк тут ровный, вроде, настоящий, – последовал еще глоток алкоголя по 300 евро за бутылку.
– Точно! – надежда вновь включила красоту девушки. – Нам же визиток надавали на банковской вечеринке.
– Во, самое оно! Звони, овца! Всколыхнем московское болото! Лично займусь вашим, – бандос напрягся и по слогам выговорил заученное к данному случаю слово, – ангажементом.
– Нужна реклама, – вставил Александр Федорович, переваривавший обед, искусно приготовленный поварами кафе «Лермонтов». – Милочка, помнишь датского журналиста в Петербурге?