Ленин и Керенский 2017. Всадники апокалипсиса

Банкир прикрыл глаза, в данную минуту сочтя преждевременным указать сотруднику на излишнюю болтливость: не должно быть даже СЛОВА о вовлеченности «Супера» в политическую карьеру Керенского. Иначе последствия непредсказуемы, как непредсказуемо пока развитие событий. В катастрофическом варианте не спасут ни телохранители, ни даже тайная группа тактической поддержки, день и ночь следующая на отдалении в микроавтобусе. Бойцы прекрасно подготовлены и мотивированы, справятся с любым криминальным нападением на хозяина. Только их профессионализм не устоит против мощи ГБ. Монополия на неограниченное применение насилия по-прежнему принадлежит госаппарату. Вон, кавказские сепаратисты попробовали её оспорить, и их трупы гниют в земле. № 1 стёр их ластиком, без колебаний стёр. Как сотрёт каждого, кто встанет на пути. Потому идти надо не против, а параллельно, слегка отклоняясь от задаваемого Кремлем азимута, чуть утягивая идущих в сторону. Путь длиннее, зато больше отклонение и конечная цель окажется иной. Насколько? Время покажет.

Пока пусть дежурит во Внуково бизнес-джет, готовый к вылету. В случае серьезных осложнений политики обеспечат прикрытие, хотя бы временное. Контакты в спецслужбах дадут отмашку, если главный егерь России крикнет борзым «Ату!». И тактическая группа встретит врага во всеоружии, дав хозяину небольшую фору, чтобы успел добраться до самолета. Не помешает и суперсовременная система подавления радиолиний подрыва фугасов, что таится в багажнике джипа сопровождения. Повсюду приходится ходить с охраной, но такова цена за роль «затычки». Каждое амплуа предполагает набор атрибутов, и не всегда те милы и приятны. Пуговица на животе наконец сумела вылезти из петельки, рубашка приоткрыла дебелую кожу с обильной растительностью. Веки медленно опустились, перегородка бесшумно поднялась, сопение пассажира продлилось остаток пути в головной офис.

Степенность – эпитет приходил на ум каждому, кто впервые видел Митрофана и не знал его по репутации. Округлые формы превалировали во внешности, округлые обороты – в речи. Оставалось непонятным, почему имярек так и не округлил «Полтора процента» в «Два». Природной застенчивостью не страдал, а работа в министерстве и затем в правительстве приучила к точному пониманию цифр. И всё же полтора? Видимо, счел достаточно круглым и достаточно малозаметным свой личный интерес в проектах, чье финансирование осуществлялось по документам, утвержденным его подписью. От того и уцелел, что крал, но стеснялся, что купался в откатах, но словесно клеймил коррупцию. Столь же амбивалентным проявил себя и в политической оппозиции: любил заботливо рассуждать на камеру о судьбах страны, но прислушивался к мнению тех, кому РФ виделась Карфагеном. А Карфаген должен быть разрушен. Если сконцентрировать 100 % или хотя бы процентов двадцать сил, что-то в России поломать и испортить возможно. Если 1,5 %, то получается пшик, слышимый внутри партии «Пронос» и видимый в вашингтонский микроскоп. Сейчас экс-премьер пытался бороться с авторитетом Керенского, быстро наполнявшим зал и требовавшим, чтобы округлый оппонент освободил для него пространство. Финал битвы тортозакиданного либерала с пламенным трибуном февральской революции столь очевиден зрителям, что иные уже приоткрыли рты, чтобы предсказать исход битвы несостоявшегося Голиафа с прибывшим из прошлого Давидом.

– Митрофан, – первым поспешил начать молодой проносец из числа ориентированных «Супером», – зря катишь баллон на высокого гостя. Александр Федорович дело говорит о необходимости сотрудничества любых правых сил.

– Не лезь с советами! – раздраженно отрезал «Полтора процента». – Они не интересуют Координационный совет оппозиции. Следи за своими манерами.

– Это не я вечно ошиваюсь по дорогущим кабакам и заграничным курортам с любовницами, у которых ценник начинается еще выше, чем ноги.

– Мальчишка! Покинь заседание.

– Во-во, плюешь на внутрипартийную демократию в борьбе за пост в Совете. Теперь все увидели, что ты хотел пернуть и обосрался! И никто не видит тебя в роли лидера, сладенький, – наглый проносец фактически подвел итог обсуждению, намекнув на очередной торт недавно «поцеловавший» лицо Митрофана, на сей раз в Сибири.

Маршак обвела взглядом поочередно трех мужчин. Керенский вдруг погрустнел: совершенно бестолковая встреча. «Полтора процента» поджал губы от обиды: чужие слова плюс собственное поражение – это больно. «Ориентированный» парень лучился от удовольствия: жестко урыл противника и на «отлично» отработал ориентировку. «Прыткий юноша, – агентесса оценила достоинства бузотёра, – надо будет обратить на него внимание». Чьё – свое или куратора – уточнять для себя не стала. Как дело пойдет, куда парнишка сумеет пролезть. Судя по нахрапистости, способен пролезть даже в ту дырку, где Илья Моисеевич «затычкой». А такое по силам не каждому. «Может, пристегнуть его к Шурику? И мне поможет. Будем крутить l'amour trois!».

Глава 21 Футбол