Ленин и Керенский 2017. Всадники апокалипсиса

Днем воздух гудел: басом пели шмели, баритоном – пчелы. К вечеру вступили тенора – комары вылетели на кровопой. Индивидуальные брачные трели самцов сменились на хоровое пение птах обеих полов и их многочисленных отпрысков. Золотая осень – теплая и ласковая, а всё ж осень – с угрозой дождя и похолодания. Традиционно проблемы России обнажаются в августе, нынешний год – из ряда вон: лето закончилось спокойно, без беспорядков, терактов, торфяных пожаров и авиакатастроф. Урожай выдался отменный, обещая замедлить рост цен на харчи и повысить доход экспортеров зерна. Даже статистика не огорчила данными о падении ВВП. Только умиротворение не приходило, давила невыносимая легкость бытия. На восток от резиденции № 1 видно прозрачное небо, лишь слегка подернутое столичным смогом. Дымчатая линза диаметром километров 25–30 намекала, что на бескрайних просторах есть места, где далеко до идиллии.

– Эти двое – преступники, – Лидер рубанул ладонью по столу. – Керенский взорвал основы национальной государственности. Ульянов заложил под остатки «атомную бомбу» с замедлителем – рванула, уничтожив Советский Союз. Трагедия для народа, страны, планеты. Они совершили национальное предательство. Им нет и не может быть прощения. Мои помощники вновь предлагают, а наши законы требуют, устроить суд на ними как могильщиками Российской империи. А ты всё бубнишь про сдержанность.

– Не стоит делать резкие непродуманные шаги, – заверил Чудов. – Надо придерживаться плана, иначе рискуем получить хаос. Вот-вот выйдем на финишную прямую.

– И что на финише? ЧТО? Я тебе спрашиваю! Сложившееся политическое равновесие под угрозой, а ты свою волынку опять завел.

– Голову даю на отсечение, – Главный гэбист понял, что именно сейчас решится, куда двинется Россия. – Учитель поддерживает мою позицию.

– УЧИТЕЛЬ В ТЕМЕ? – не верил ушам хозяин Ново-Огарево. – Ты же говорил, он ужасно болен. И ты доверил ему ТАКУЮ тайну?

– А кому еще доверять? Вы, я и почти покойник – Бог любит Троицу, – неожиданно спокойно возразил автор плана «Шулер». – У Учителя голова еще варит, будьте уверены. ТВ-дебаты – его идея.

– Даже так, – задумчиво произнес № 1. – Ладно: даю три дня. Если соцопросы не покажут обещанного тобой перелома, то не обессудь…

– Покажут! – Чудов не счел нужным реагировать на в который раз повторенную боссом угрозу. – Готов поспорить на винный погреб, подаренный «благодарными» зарубежными коллегами. 97 бутылок коллекционного алкоголя.

– Небось яду напихали «коллеги», – сбавил обороты оппонент.

– Так потому вам и предлагаю. Если проиграю, то надо как-то нейтрализовать ваш гнев.

– Дошутишься, – Лидер сразу не смог оценить юмор, решил его тщательно прожевать и переварить позже. – Три дня, запомни, три.

– Честь имею! – щелкнул каблуками Чудов, впервые на встрече тет-а-тет прибегнув к официальной демонстрации чинопочитания.

Военные могут позволить себе такое, даже генералы, даже те, у кого мундир круглый год висит в шкафу. По уставу положено. Правда, в нем нет ничего про операции типа «Шулер». Но ведь там же черным по белому записана обязанность защищать Россию от врагов. Любых: как тех, кто плетет интриги и ищет наживы, так и тех, кто руководствуется законом и благими намерениями. К последним относился и № 1, который еще три дня врагом не является, но позже может стать. Пусть даже им двигает не желание совершить преступление против государства, пусть даже попросту ошибается. Порой ошибка хуже, чем преступление. Если она фатальна, если её результатом станут бунты, правые ли, левые ли. ГБ не допустит возврата революционных настроений, превратит их вождей в пыль. Она потом развеется, как та, что сейчас висит на Москвой. Нужен очищающий дождь, без грозы и шквалистого ветра, такой добрый, не слишком холодный, чтобы лишь слегка остудил горячие головы, промыл мозги замороченным. Дождь обязательно пройдет, неторопливо, как и предписывает «Шулер». Начнется уже завтра вечером в студии «Останкино», где любимый ТВ-ведущий сведет в поединке Л. и К. И пусть победит сильнейший – русский народ. «А я ему помогу одержать победу. Всяко-разно посодействую. Людей верных подключу. Истории разные напомню».

И, уже садясь в машину, не обращая внимания на уханье совы в ново-огаревском лесу, вспомнил, что Учитель просил сообщить о дате и времени ТВ-дебатов. Телефон долго не отвечал, потом трубку взяла медсестра, звучала грустно, вернее безнадежно: «Очень плох. Не думаю, что доживет до утра. Сообщу…» Чудов ничего не ответил – что тут скажешь? – просто нажал «отбой». Потом пришла бредовая мысль: надо будет в гроб положить диск с записью передачи. Затем боль отпустила, мозг включился в нормальный режим: Учитель велел себя кремировать – в газовом инферно не пригодится ему диск.