Ленин и Троцкий. Путь к власти

Возмущению меньшевиков и эсеров не было предела. Когда Троцкий объявил о победе восстания и о том, что, по слухам, на Петроград движутся правительственные войска, к которым необходимо отправить делегацию, чтобы рассказать им всю правду, послышались голоса с мест: «Вы предрешаете волю Всероссийского съезда Советов!» Однако время формальных тонкостей давно прошло. «Воля Всероссийского съезда Советов, – холодно ответил Троцкий, – предрешена огромным фактом восстания петроградских рабочих и солдат»^[1079].

Меньшевики и эсеры были далеко не одиноки в своём неприятии восстания. Даже в решающий момент большевики-соглашатели по-прежнему боялись взять власть в свои руки. Джон Рид сообщает о кратковременной встрече с Рязановым, председателем Совета профессиональных союзов. Рязанов «мрачно глядел перед собой, покусывая свою седеющую бороду. “Это безумие, безумие! – восклицал он. – Европейский пролетариат не поднимется! Вся Россия…” Он рассеянно махнул рукой и побежал дальше»^[1080]. Мартов, будучи теперь очень больным человек, колебался до самого конца. Надежды Ленина на то, что Юлий Осипович отыщет в итоге дорогу к революционному лагерю, оказались бесплодными. Мартов настаивал на образовании коалиционного правительства с правыми социалистическими вождями для «предупреждения гражданской войны»^[1081]. Это предложение фактически отменяло бы итоги восстания и переводило бы стрелки часов назад. Такой результат был немыслим. Ленин и Троцкий выступили против, соглашатели – за. Тогда от имени большевиков на выступление Мартова ответил Луначарский, который заявил, что «фракция большевиков решительно ничего не имеет против предложения Мартова»^[1082]. Предложение Мартова было сразу же единогласно принято. Но меньшевики немедленно вскрыли пустоту этого предложения, осудив свержение Временного правительства и уйдя со съезда. Когда они покидали зал, окружённые бурей криков, угроз и проклятий, раздался уверенный голос Троцкого:

«Все так называемые социал-соглашатели, все эти перепуганные меньшевики, эсеры и бундовцы пусть уходят! Все они просто сор, который будет сметён в сорную корзину истории!..»^[1083]

Победа Октябрьского восстания не стала финальной точкой в большевистской революции. Силы реакции сплотились и организовали попытку контрнаступления, которая была пресечена. Затем против большевиков была развязана кровавая Гражданская война, которая растянулась на четыре года. В этой суматохе советская власть столкнулась с мощью мирового империализма. Когда на территорию страны вошла двадцать одна армия иностранных государств, началась военная интервенция. В какой-то момент единственными территориями, оставшимися под контролем большевиков, были области вокруг Москвы и Петрограда, что равносильно площади старой Московии. Но один за другим враги революции получили отпор. На руинах старой императорской армии Троцкий создал новую пролетарскую силу – Красную армию, которая поразила своими победами весь мир. Героизм, организация и дисциплина Красной армии были ключом к победе, но без интернациональной поддержки большевистской революции об её успехах не могло быть и речи. Посредством Коммунистического интернационала Ленин и Троцкий обратились с призывом к трудящимся всего мира – и были услышаны. Британские докеры отказались загружать военные корабли, принадлежавшие контрреволюционной Польше. В каждой армии, направленной на борьбу с большевиками, вспыхивали мятежи. Советская власть, несмотря ни на что, выстояла и впервые показала всему миру, что обществом можно управлять без частных капиталистов, банкиров и землевладельцев. С другой стороны, верно, что в условиях ужасной экономической и культурной отсталости революция в России пережила процесс бюрократического вырождения. Но это случилось уже после того, как весь мир увидел поразительное подтверждение огромного потенциала национализированной плановой экономики.