Такая организация класса в целом - нацелена она на это или нет - вынуждена вступить в борьбу против государственного аппарата буржуазии. Здесь не остается иного выбора: либо пролетарские Советы дезорганизуют буржуазный государственный аппарат, либо же ему удается низвести Советы до видимого, кажущегося существования и обречь их тем самым на вымирание. Возникает положение, при котором либо буржуазия добивается подавления революционного массового движения и возвращения к "нормальному" состоянию, восстановления "порядка", либо же из Советов, организаций борьбы пролетариата, возникают организации его господства, его государственный аппарат, являющийся в то же время органом классовой борьбы. Даже в своих самых первоначальных, самых неразвитых формах, относящихся еще к 1905 году, рабочие Советы обнаруживают этот характер: они представляют собой контрправительство. В то время как другие органы классовой борьбы также могут быть тактически применимы в период бесспорного господства буржуазии, то есть могут работать по-революционному в этих условиях, сущность рабочих Советов состоит в том, что они выступают по отношению к государственной власти буржуазии в качестве конкурирующего с ней второго правительства. Вот почему, когда, скажем, Мартов признает Советы как органы борьбы, но отрицает их способность стать государственным аппаратом, он устраняет из теории не что иное, как революцию, реальный захват власти пролетариатом. И когда, с другой стороны, некоторые ультралевые теоретики делают из рабочего Совета постоянную классовую организацию пролетариата, намереваясь заменить ею и партию, и профсоюзы, они демонстрируют тем самым, что не понимают различия между революционной и нереволюционной ситуацией и не уяснили себе действительного назначения рабочих Советов. Они не усвоили того, что понимание конкретных возможностей рабочих Советов уже само по себе выводит за рамки буржуазного общества и открывает перспективу пролетарской революции (и поэтому рабочий Совет непрерывно убеждает пролетариат в том, что он должен непрерывно готовить себя к выполнению этой задачи); но действительное существование Советов - если оно не превращается в фарс - уже означает серьезную борьбу за государственную власть, означает гражданскую войну.
Рабочий Совет как государственный аппарат - это и есть государство как орудие классовой борьбы пролетариата. Из того факта, что пролетариат подавляет классовое господство буржуазии и стремится создать бесклассовое общество, недиалектическая - и потому внеисторичная и нереволюционная -теория оппортунизма сделала вывод, что пролетариат, подавляя классовое господство буржуазии, должен устранить любое классовое господство, что поэтому формы его собственного господства ни при каких обстоятельствах не должны стать органами классового господства, классового подавления. Эта коренная установка, если подходить к ней абстрактно, представляет собой утопию, ибо такого рода господства пролетариата никогда практически не может быть. Но если подойти к ней конкретнее и применить к современности, она означает идеологическую капитуляцию перед буржуазией. Наиболее развитая форма господства буржуазии - демократия - расценивается этой концепцией по меньшей мере как предшествующая форма пролетарской демократии, а по большей мере - как сама пролетарская демократия, в которой следует лишь - посредством мирной агитации - заботиться о том, чтобы большинство населения было завоевано на сторону "идеалов" социал-демократии. Таким образом, оказывается, что переход от буржуазной демократии к пролетарской демократии не обязательно совершается революционным путем. Революционным остается лишь переход от отсталых государственных форм к демократии, и при некоторых обстоятельствах возникает необходимость революционной защиты демократии от реакции. (Насколько неверно и контрреволюционно такое механическое расчленение пролетарской и буржуазной революции, видно практически из того, что социал-демократия нигде не оказывает серьезного сопротивления фашистской реакции и не защищает демократию революционными средствами.)