Читаем Ленин ПСС издание 5 том 29 полностью

Чтобы понять, нужно эмпирически начать понимание, изучение, от эмпирии подниматься к общему. Чтобы научиться плавать, надо лезть в воду.

NB

NB:

Кант и

Юм - скептики

В чем Гегель видит скептицизм Юма и

Канта?


* - абстрактных односторонних определений «прежней - докантовской - метафизики». Ред.

** - все эмпирическое отрывают от вещи в себе. Ред.


188


В. И. ЛЕНИН

Старая метафизика-де, стремясь познать истину, делила предметы, по признаку истины, на субстанции и феномены. Критика Канта отказалась от исследования истины... «Но останавливаться на явлениях и на том, что в обыденном сознании оказывается просто представлением, значит отказываться от понятия и от философии» (269) [243-244].

§ A:

«Идея истины. Субъективная идея есть ближайшим образом влечение... Влечение имеет поэтому определенность, состоящую в том, что оно снимает свою собственную субъективность, превращает свою еще абстрактную реальность в конкретную и наполняет ее содержанием мира, который предположен его субъективностью... Так как познание есть идея как цель или как субъективная идея, то отрицание предположенного мира как сущего в себе есть первое отрицание»... (274-275) [248-249]. т. е. первой ступенью, моментом, началом, подходом познания является его конечность (Endlichkeit) и субъективность, отрицание мира-в-себе - цель познания сначала субъективна... «Странным образом в новейшее время» (явно Кант)

«эта сторона конечного была закреплена и была признана за абсолютное отношение познания, как будто конечное как таковое и должно было быть абсолютным! С этой точки зрения объекту приписывается некое неведомое свойство быть вещью в себе за пределами познания, и последняя, а вместе с тем и истина, рассматривается, как нечто абсолютно потустороннее

у Канта вещь в себе абсолютное «Jenseits»*

Кант ограничивается «явлениями»

Гегель против

Канта:

Кант одну сторону возвел в абсолют


* - «потустороннее». Ред.


189


КОНСПЕКТ «НАУКИ ЛОГИКИ». УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

для познания. Определения мысли вообще, категории, определения рефлексии, равно как формальное понятие и его моменты, получают в этом понимании положение не таких определений, которые конечны сами по себе, а конечных в том смысле, что они суть нечто субъективное по сравнению с упомянутым пустым свойством быть вещью в себе; принятие этого неистинного отношения познания за истинное есть заблуждение, ставшее общим мнением новейшего времени» (276) [250].

Конечный, преходящий, относительный, условный характер человеческого познания (его категорий, причинности и т. д. и т. д.) Кант принял за субъективизм, а не за диалектику идеи (= самой природы), оторвав познание от объекта. ... «Но познание должно своим собственным движением разрешить свою конечность и тем самым свое противоречие» (277) [250]. ... «Столь же односторонне представлять себе анализ так, как будто в предмете нет ничего такого, что не было бы вложено в него, сколь односторонне полагать, будто получающиеся определения только извлекаются из него. Первое представление высказывается, как известно, субъективным идеализмом, который признает деятельность познания в анализе исключительно за одностороннее полагание, за которым остается скрытой вещь в себе; второе субъективизм

Канта

Но ход познания приводит его к объективной истине

Гегель против субъективного идеализма и «реализма»


190


В. И. ЛЕНИН

представление принадлежит так называемому реализму, который понимает субъективное понятие как пустое тождество, принимающее в себя определения мысли извне». ... «Но эти два момента нельзя отделять друг от друга; логическое в своей абстрактной форме, в которой оно проявляется в анализе, конечно, дано лишь в познании, равно как, наоборот, оно есть не только нечто положенное, но и нечто в себе сущее»... (280) [253-254].

Логические понятия субъективны, пока остаются «абстрактными», в своей абстрактной форме, но в то же время выражают и вещи в себе. Природа и конкретна и абстрактна, и явление и суть, и мгновение и отношение. Человеческие понятия субъективны в своей абстрактности, оторванности, но объективны в целом, в процессе, в итоге, в тенденции, в источнике.

Очень хорош § 225 Энциклопедии, где «познание» («теоретическое») и «воля»,

«практическая деятельность» изображены как две стороны, два метода, два средства уничтожения «односторонности» и субъективности и объективности.

И дальше 281 - 2 8 2 [254-255] очень важно о переходе категорий друг в друга (и против Канта, стр. 282 [255]).

Логика, т. V, стр. 282 [VI, 255] (окончание)* ... «Кант... заимствует определенную связь, т. е. сами понятия отношений и синтетические основоположения

Объективность логики

NB


* Отсюда запись В. И. Ленина переходит в тетрадь «Hegel. Логика III (с. 89-115)». Ред.


191


КОНСПЕКТ «НАУКИ ЛОГИКИ». УЧЕНИЕ О ПОНЯТИИ

из формальной логики, берет их как данные; их дедукция должна была бы быть изображением перехода этого простого единства самосознания в такие его определения и различения; но Кант избавил себя от труда указать на это поистине синтетическое поступательное движение производящего само себя понятия (282) [255].

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.
100 мифов о Берии. От славы к проклятиям, 1941-1953 гг.

Само имя — БЕРИЯ — до сих пор воспринимается в общественном сознании России как особый символ-синоним жестокого, кровавого монстра, только и способного что на самые злодейские преступления. Все убеждены в том, что это был только кровавый палач и злобный интриган, нанесший колоссальный ущерб СССР. Но так ли это? Насколько обоснованна такая, фактически монопольно господствующая в общественном сознании точка зрения? Как сложился столь негативный образ человека, который всю свою сознательную жизнь посвятил созданию и укреплению СССР, результатами деятельности которого Россия пользуется до сих пор?Ответы на эти и многие другие вопросы, связанные с жизнью и деятельностью Лаврентия Павловича Берии, читатели найдут в состоящем из двух книг новом проекте известного историка Арсена Мартиросяна — «100 мифов о Берии»Первая книга проекта «Вдохновитель репрессий или талантливый организатор? 1917–1941 гг.» была посвящена довоенному периоду. Настоящая книга является второй в упомянутом проекте и охватывает период жизни и деятельности Л.П, Берия с 22.06.1941 г. по 26.06.1953 г.

Арсен Беникович Мартиросян

Биографии и Мемуары / Политика / Образование и наука / Документальное
Масса и власть
Масса и власть

«Масса и власть» (1960) — крупнейшее сочинение Э. Канетти, над которым он работал в течение тридцати лет. В определенном смысле оно продолжает труды французского врача и социолога Густава Лебона «Психология масс» и испанского философа Хосе Ортега-и-Гассета «Восстание масс», исследующие социальные, психологические, политические и философские аспекты поведения и роли масс в функционировании общества. Однако, в отличие от этих авторов, Э. Канетти рассматривал проблему массы в ее диалектической взаимосвязи и обусловленности с проблемой власти. В этом смысле сочинение Канетти имеет гораздо больше точек соприкосновения с исследованием Зигмунда Фрейда «Психология масс и анализ Я», в котором ученый обращает внимание на роль вождя в формировании массы и поступательный процесс отождествления большой группой людей своего Я с образом лидера. Однако в отличие от З. Фрейда, главным образом исследующего действие психического механизма в отдельной личности, обусловливающее ее «растворение» в массе, Канетти прежде всего интересует проблема функционирования власти и поведения масс как своеобразных, извечно повторяющихся примитивных форм защиты от смерти, в равной мере постоянно довлеющей как над власть имущими, так и людьми, объединенными в массе.http://fb2.traumlibrary.net

Элиас Канетти

История / Обществознание, социология / Политика / Образование и наука
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука