Ленин. «Сим победиши»

Поэтому по предложению Владимира Ильича создается из толковых специалистов Особая комиссия СТО под председательством старого партийца И.К Михайлова для предварительного обследования региона. Перед ней ставится задача — ответить прежде всего на вопрос: «Сладим мы без концессионера (вероятно) или нет? если нет, почему?»355.

И совсем по-иному Ленин относился к концессионерам, предложения которых были действительно выгодны для России. Еще в ноябре 1921 года Внешторг заключил договор о взаимных поставках с «Американской объединенной компанией медикаментов и химических продуктов» Юлиуса Хаммера. Сам владелец компании отнесся к Октябрьской революции с симпатией, сочувствовал коммунистам, за что и был посажен в американскую тюрьму.

Хаммер получил концессию на разработку Алапаевского асбестового рудника на Урале и обязывался поставить в Петроград 1 миллион пудов пшеницы. С взаимными поставками ему сразу не повезло, ибо НКВТ приволок в США сущую дрянь или, как деликатно выразился Ленин, товар «дурного качества». Тем не менее 1 миллион пудов пшеницы, столь необходимой в этот момент России, был отправлен356.

В апреле в Москву прибыл сын Ю. Хаммера, секретарь его компании 24х летний Арманд Хаммер. 11 мая, получив от него письмо, Владимир Ильич пишет ему ответ, а Зиновьеву направляет телефонограмму:

«Сегодня написал рекомендательное письмо к Вам и Вашему заместителю для товарища американца Арманда Хаммера. Его отец — миллионер, коммунист (сидит в тюрьме в Америке). Он взял у нас первую концессию, очень выгодную для нас. Он едет в Питер, чтобы присутствовать при разгрузке первого парохода с пшеницей и наладить получение машин для концессии (асбестовые рудники)).

Очень прошу немедленно распорядиться, чтобы не было допущено никакой волокиты и чтобы надежные товарищи понаблюдали лично за успехом и быстротой всех работ для этой концессии. Это крайне, крайне важно»357.

Но, как обычно это бывает, директора концессии Б. Мишелла, приехавшего с Хаммером в Петроград, уполномоченный НКВТ К.М. Бегге для начала попросту обхамил. Узнав об этом, Ленин 22 мая вновь обращается к Зиновьеву:

«...Вопреки моему письму... Мишеля (коллега Хаммера) горько жалуется на "невежливость и бюрократичность Бегге, который его принял в Питере".

Я буду обжаловать поведение Бегге в Цека. Это черт знает что! Несмотря на мое специальное письмо к Вам и Вашему заму, сделали наоборот... Прошу Вас проверить и расследовать специально этот случай».

Конфликт был быстро улажен, но, не довольствуясь этим, Владимир Ильич добивается принятия специального постановления Политбюро о поддержке данной концессии. «Тут маленькая дорожка к американскому "деловому" миру, — пишет он Сталину для членов Политбюро, — и надо всячески использовать эту дорожку»358.

Ленин прекрасно понимал, что предстоящий отъезд на Кавказ, да и вообще состояние здоровья, могут на достаточно долгий срок вырвать его из этой повседневной текучки больших и малых дел. Тем важнее было так выстроить работу заместителей, чтобы его отсутствие не застопорило деятельность центральных органов власти.

В этой связи 11 апреля он пишет обширный проект «Постановления о работе замов (заместителей председателя СНК и СТО)». По существу, это стало продолжением той работы, которую он начал еще в январе 1922 года, когда писал Цюрупе: «Нас затягивает поганое бюрократическое болото...»359 Но этот апрельский проект уже учитывает полученные им замечания Цюрупы и Рыкова.

Задачи оставались прежними: разграничение функций между центральными партийными (Политбюро и Оргбюро ЦК) и советскими (СНК, СТО) органами, а также проверка исполнения принимаемых решений, без которой вся распорядительная деятельность власти тонула в бумажном болоте.

Что касается разграничения функций, то Ленин стал цепляться чуть ли не к каждой бумажке. «Эта телеграмма, — пишет он по поводу одной из них Сталину, — совершенно неправильно направлена в Политбюро. Подобный вопрос должен быть решен в советском порядке... Поэтому голосовать по существу данной телеграммы я отказываюсь»360.

Сами СНК и СТО, пишет Ленин в постановлении о работе замов, должны разгрузиться «от мелочных вопросов», кои должны решаться соответствующими ведомствами. И надо добиться, чтобы и Малый СНК, и распорядительные заседания СТО также «не допускали бюрократического взбухания и гипертрофии их функций», дабы наркомы и ведомства проявляли большую самостоятельность и ответственность.

Сами наркомы личными посещениями учреждений и гострестов не только в Москве, но и в провинции «в целях проверки и подбора людей» должны помогать им в улучшении работы и повышении производительности труда. При этом коммунистов необходимо расставлять «в самом низу иерархической лестницы», чтобы «действительно бороться с бюрократизмом и волокитой», и тем самым облегчить «судьбы тех несчастных граждан, кои вынуждены иметь дела с нашим никуда не годным советским аппаратом»361.