Ленин. Спаситель и создатель

– В чём наша сила и чего нам не хватает? Политической власти совершенно достаточно… Основная экономическая сила – в наших руках… Чего же не хватает? Ясное дело, чего не хватает: не хватает культурности тому слою коммунистов, который управляет. Если взять Москву – 4 700 ответственных коммунистов – и взять эту бюрократическую махину, груду, – кто кого ведёт? Я очень сомневаюсь, чтобы можно было сказать, что коммунисты ведут эту груду. Если правду говорить, то не они ведут, а их ведут… Ибо сплошь и рядом буржуазные деятели знают дело лучше…

Но из всего этого Ленин делал выводы:

– Сумеют ли ответственные коммунисты РСФСР и РКП понять, что они не умеют управлять? Вот если они сумеют понять, то, конечно, научатся, потому что научиться можно… Построить коммунистическое общество руками коммунистов, это – ребячья, совершенно ребячья идея. Коммунисты – это капля в море, капля в народном море… Нужно добиться, чтобы те многочисленные, во много раз превосходящие нас элементы, с которыми мы сотрудничаем, работали бы так, чтобы их руками делалось нечто полезное для коммунизма…[1290]

Тревожился Ленин не зря…

То, что он говорил партии, было вполне просто и понятно. Но не просто было заставить руководящий слой переучиваться с приказного тона на убеждение…

Несмотря на все призывы Ленина, стремились к этому в партии далеко не все руководители. Уже после смерти Владимира Ильича – в декабре 1924 года, Президиум ЦИК постановил отменить результаты очередных выборов в местные Советы там, где явка была ниже 35 % или были жалобы на незаконные действия… На повторных выборах средняя явка увеличилась с 26,5 % до 44,7 %, но удельный вес коммунистов в составе сельсоветов уменьшился по сравнению с первыми выборами с 7,1 % до 3,6 %, а комсомольцев – с 4,2 % до 2,33 %.

На Северном Кавказе в сотнях сельсоветов почти не было коммунистов, зато оказались широко представлены середняки[1291].

В новой России возникали новые общественные тенденции, но основа у них часто была старой, ветхозаветной, по принципу: «Своя рубашка ближе к телу».

И это была опасность похуже Врангеля и Антанты.

К тому же Антанта явно сбавляла антибольшевистские обороты. И прежде всего буржуазная Англия начинала понимать, что дело в России придётся иметь именно с большевиками. Уже в конце 1921 года английская пресса усиленно заговорила об экономическом значении Советской России, о её военной мощи и влиянии на Востоке… Английский премьер Ллойд Джордж выдвинул проект «Умиротворение Европы», предусматривавший созыв европейской конференции с участием Германии и России. Со своей стороны, РСФСР выражала готовность к экономическому сотрудничеству.

В январе 1922 года во французском Канне собрался Верховный совет Антанты, и Каннская конференция подготовила почву уже для Генуэзской конференции с участием РСФСР.

7 января 1922 года итальянское правительство по поручению Верховного совета Антанты через советскую торговую делегацию в Риме передало в Москву:

«Итальянское правительство в согласии с британским правительством считает, что личное участие в этой конференции г. Ленина значительно облегчило бы разрешение вопроса об экономическом становлении Европы»[1292].

Парижская пресса тут же подняла несусветный шум – именно французские рантье понесли в связи с Октябрьской революцией наибольшие потери.

Много бурь в стакане воды отбушевало по поводу приглашения большевиков и в других европейских столицах, но 10 апреля 1922 года конференция в Генуе открылась. В ней приняли участие 29 государств и 5 доминионов Великобритании. США от участия в конференции отказались и были представлены наблюдателем.

Главой советской делегации официально был назначен Ленин, реально же её возглавлял нарком иностранных дел Чичерин.

Вначале Ленин ехать на конференцию собирался. 6 марта 1922 года в публичной речи (8 марта опубликованной в «Правде») Владимир Ильич выражал надежду на то, что будет иметь возможность разъяснить Ллойд Джорджу позицию России. «Я рассчитываю, – заявил он тогда, – лично поговорить с Ллойд Джорджем в Генуе и сказать ему, что пугать нас пустячками не следует, ибо от этого только потеряют престиж те, кто пугает»[1293].

Для советской историографии было традиционным заявление о том, что Ленина на конференцию попросту «не отпустили» рабочие, поскольку очень не исключалось покушение на него. Скорее всего, причина отсутствия Ленина в Генуе оказалась двоякой. Кроме угрозы покушения поездке помешало, надо полагать, и состояние здоровья Ильича.

Вскоре после начала Генуэзской конференции Ленин 22 апреля 1922 года вынужден был приехать в Институт биологической физики на рентгеноскопию грудной клетки, а затем 23 апреля в Солдатенковской больнице (ныне – больница им. С. П. Боткина) ему сделали операцию по извлечению пули.

На следующий день Ленин, между прочим, продиктовал проект директивной телеграммы Чичерину в Геную, а 25 апреля – после знакомства с этим проектом членов Политбюро, внёс в него окончательные поправки. Ленин и далее, что называется, держал руку на «пульсе» конференции.