Ленин. Спаситель и создатель

Или ещё: обывательский „реализм“ (на самом деле маниловщина) Рыкова, всё ещё критикующего Гоэлро и по уши погрязшего в рутине…

Моё мнение:

1) не терять больше ни одной минуты на болтовню о плане;

2) начать немедленный практический приступ к делу…»[1370]

Сразу видно: единомышленник пишет единомышленнику, соратник – вождю и товарищу. Но главное здесь то, что это пишет человек равного с его адресатом масштаба – масштаба человеческого, политического, государственного, личностного… В отличие от «ибсеновского героя» Троцкого.

Как много написано о том, что Троцкий был-де и великим организатором, и великим мыслителем, и вообще исключительно выдающейся личностью… Однако при мысли о нём на ум приходит почему-то классическая фраза Остапа Бендера: «Мне тридцать три года – возраст Иисуса Христа. А что я сделал до сих пор? Учения я не создал, учеников разбазарил, мёртвого Паниковского не воскресил…»

Троцкий в возрасте Христа – в 1912 году, основал антиленинский Августовский блок, который ни моря, ни пожара мировой революции не зажёг.

«Учение» Троцкий хотя, вроде бы, и создал, – «троцкизм», но победоносным оно не оказалось ни в одной стране, так – «суета сует и томление духа»…

Не повезло Троцкому и с учениками: никто из них не проявил выдающихся деловых и политических качеств, зато все отличались амбициями и склочностью, как и «учитель»…

Нет, не был Лев Давыдович Троцкий великим человеком – в отличие от великого Ленина и его великого ученика, соратника и продолжателя Сталина.

Как следует из цитированного выше письма, в 1921 году и Ленин, и Сталин рассчитывали на долгую свою общую работу по построению новой России. Однако вышло так, что от времени написания письма до времени, когда Ленин «выпал из седла», прошло всего полтора года. Лишь этот срок был отведён Ленину и Сталину для общей государственной деятельности по восстановлению России, для совместного «практического приступа» к планам её электрификации и преображения в великую развитую державу. Намечающийся великий «тандем» в полную силу себя не проявил – не по вине его членов.

А поработали бы они, сложись всё иначе, повторяю, – на славу!

Сталин был, пожалуй, сильнее деловым умом, зато Ленин отличался бульшим теоретическим размахом, более быстрой политической реакцией. И ещё – большей фантазией…

На XI съезде партии Ленин говорил о фантазии:

– Эта способность чрезвычайно ценна. Напрасно думают, что она нужна только поэту. Это глупый предрассудок! Даже в математике она нужна, даже открытие дифференциального и интегрального исчислений невозможно было бы без фантазии. Фантазия есть качество величайшей ценности…[1371]

Имелись в виду не фантазии Манилова, конечно – слово «маниловщина» была для Ленина (как и для Сталина, естественно) одним из особо ругательных. Однако ум у Ленина был действительно более интеллигентский, более парящий чем у Сталина, имевшего ум более мужицкий, более близкий к земле.

Но это же было и хорошо – если предполагать работу в «связке». Взаимное дополнение, да ещё и в политике – вещь нечастая. А у Ленина и Сталина это получалось. Один более рискув, другой – более осмотрителен, а в итоге: вершина покорена!

Тем более, что оба были равными мастерами методической, ежедневной, чисто канцелярской, кропотливой, чёрной работы, поглощающей такую уйму времени, что нельзя чихнуть и дохнуть…

А при этом оба умели заставить так же работать своих сотрудников. И у обоих строгость покрывалась вниманием к ним.

28 марта 1922 года Ленин выступал на XI съезде РКП(б) с заключительным словом по политическому отчёту ЦК – подводя итог прениям. Это была очень интересная речь, где досталось на орехи многим…

А вот что Ленин говорил о Сталине:

– Преображенский здесь легко бросал, что Сталин в двух комиссариатах (Сталин тогда возглавлял Наркомат по делам национальностей и одновременно наркомат Рабоче-Крестьянской Инспекции. – С.К.). А кто не грешен из нас? Кто не брал несколько обязанностей сразу? Да и как можно делать иначе? Что мы можем сделать сейчас, чтобы было обеспечено существующее положение в Наркомнаце, чтобы разбираться со всеми туркестанскими, кавказскими и прочими вопросами? Ведь это всё политические вопросы! А разрешать эти вопросы необходимо, это – вопросы, которые сотни лет занимали европейские государства, которые в ничтожной доле разрешены в демократических республиках.

Ленин ведь был прав – национальный вопрос по сей день во всех тех странах, где он имеется, остаётся острым – и через сотни лет. А в СССР Ленина и Сталина национальный вопрос с годами всё более исчезал – не в последнюю очередь благодаря его изначально верной постановке Лениным и верной национальной политике Сталина…

А далее Ленин, продолжая иметь в виду Сталина, сказал: