Ленин – Сталин. Технология невозможного

Если бы не началась война, то русскому народу были бы еще раз преподнесены тошнотворные подробности прасоловского дела, и словоохотливые свидетели в третий раз повторили бы свои невероятные описания оргий, происходивших в среде московских миллионеров. Самые отталкивающие разновидности порока преподносились присяжным заседателям и распространялись газетами в назидание русской молодежи»[125].

В начале XX века у адвокатов это стало своеобразным спортом: добиться оправдания преступника. Причем само преступление их совершенно не интересовало, главное было – одолеть прокурора.

После убийства Распутина Александр Михайлович пришел к Николаю II просить за убийц – у него имелась к тому уважительная причина, Феликс Юсупов был его зятем. «Я произнес защитительную, полную убеждения речь. Я просил Государя не смотреть на Феликса и Дмитрия Павловича как на обыкновенных убийц, а как на патриотов, пошедших по ложному пути и вдохновленных желанием спасти родину.

– Ты очень хорошо говоришь, – сказал Государь, помолчав, – но ведь ты согласишься с тем, что никто – будь он великий князь или же простой мужик – не имеет права убивать».

Но еще за несколько лет до 1917 года устами присяжных, судивших Прасолова, Россия ответила царю: имеет! А спустя несколько месяцев начала уже в полном объеме это свое право реализовывать.

... Поистине российские верхи сошли с ума. И эти люди, с безумной страстью желавшие перемен, раздувая костер революции, кажется, искренне не ведали, что под ногами у них не камень, а громадное торфяное болото.

Ну и полыхнуло, конечно...

Капитан горящего корабля

– А не хрен в начальники лезть. Раз начальник – значит, за все отвечаешь. А не смог – пинок под зад. Вот так-то... – а то развелось вокруг начальства, а в стране порядка нет.

... Господь обычно подбирает нам бремя по силам. И самое главное для нас в этот момент не испугаться, не начать себя жалеть и... не позволить никому постороннему, даже из самых лучших побуждений... скинуть с наших плеч это бремя.

Роман Злотников. Атака на будущее

Забавно, но Николай II, будучи поставлен перед «судом истории», парадоксальным образом оказался в том же положении, что и Ленин со Сталиным. Только их ругают за то, что они делали, а Николая Второго – за то, что он не делал того, что делали Ленин и Сталин.

Ну а как он мог?

Так вышло, что именно на правление Николая II пришлись пики всех российских кризисов одновременно – от полной невыносимости положения на селе до абсолютных тупиков идеологии и кадровой политики. Бывают такие точки в истории, в которых сходятся все линии – и тогда уже нельзя жить по-прежнему.

Ленин, определяя революционную ситуацию, писал: ««низы» не хотят, а «верхи» не могут жить по-старому». А как назвать ситуацию, в которой уже никто не хочет и никто не может? Когда вся страна исступленно ждет перемен? И как должен вести себя в этой ситуации правитель?

О Николае II надо писать или очень много, или очень мало. Может быть, когда-нибудь я напишу про него книгу – просто для того, чтобы попытаться разобраться в деятельности этого человека, единственного из российских правителей последнего времени, который действительно был непростым. В первую очередь потому, что он был очень закрытым человеком. Он никого не посвящал в свои планы и расчеты, не оставил потомкам никаких свидетельств своей внутренней жизни, и понять его мотивацию просто так, с ходу не получится.