Ленин – Сталин. Технология невозможного

Вечером из Петрограда практически одновременно прибыли приказ об аресте Керенского и он сам с повелением срочно послать войска. Умный Черемисов не стал выполнять ни того, ни другого. Министру- председателю он посоветовал скорее отправляться в Ставку, а то, не ровен час, и вправду арестуют – и ушел на очередное совещание с местным ВРК.

Тогда свергнутый премьер обратился к другим фронтам. Более лояльно настроенный к Временному правительству генерал-квартирмей- стер Барановский передал в Ставку приказ немедленно прислать войска. Западный фронт ответил, что надежных частей нет, Юго-Западный тоже не обрадовал. А с Румынским состоялся совершенно замечательный диалог. В ответ на обращение Ставки оттуда радостно сообщили, что Румчерод[203] решил организовать дивизию из лучших частей и отправить в Петроград, на защиту Учредительного Собрания. «Нет, – поправили из Ставки, – речь идет о защите действующего правительства». К проводу подошел комиссар фронта Тизенгаузен и заявил:

«Мое глубокое убеждение, что двинуть с фронта войска для защиты лиц самого правительства едва ли возможно... Защита Учредительного Собрания весьма популярна. Состав прежнего правительства не особенно популярен в войсках и как таковой мало интересует солдат».

А чего они, собственно, ждали после заявлений о «войне до победного конца»?

В конце концов единственным, кто поддержал Керенского, оказался командир 3-го конного казачьего корпуса генерал Краснов. Всего к отправке было предназначено 20 сотен казаков (1400 человек), 16 пулеметов и 14 орудий. Поскольку далеко не все горели желанием идти усмирять большевиков, частично казачки разбежались, а остальных бывший министр-председатель повел на Петроград.

Для начала на станции Остров они столкнулись с саботажем железнодорожников, которые обещали немедленно, ну вот прямо сейчас отправить состав – и ничего не делали. К счастью, начальник конвоя Краснова когда- то служил помощником машиниста. Генерал поставил его на паровоз, дал в помощь двоих казаков, и лишь тогда состав тронулся с места. Псков и Лугу, гарнизоны которых под держивали большевиков, поезд проскочил без остановки и утром 27 октября дошел до Гатчины. Незадолго до прибытия в город Керенский разбудил Краснова и торжественно заявил:

«Генерал, я назначаю вас командующим армией, идущей на Петроград. Поздравляю вас, генерал!»

На тот момент победоносная армия, угрожавшая мятежной столице, насчитывала 700 человек.

Что собирался делать министр-председатель с этим великим воинством в миллионном городе – скрыто завесой тайны. Собственно, можно было пропустить его в Петроград и понаблюдать в натуре процесс «усмирения». Поучительное, наверное, было бы зрелище – кавалерия на рабочей окраине...

Увенчаться успехом этот поход мог при одном условии: если бы юнкерам на самом деле удалось взять Смольный и перебить всех большевиков. Но для этого надо было научить «комитет спасения» соблюдать конспирацию. А когда за несколько часов до выступления его планы передаются от одного журналиста к другому...

Естественно, в Смольном знали о численности «армии Керенского». Во-первых, не могли не знать – и в Пскове, и в Луге у большевиков было множество сторонников и агентов. Во-вторых, это видно из того, какие реальные силы посылались навстречу – как раз адекватные неполной тысяче казаков.

Однако Ленин поднял вокруг обороны Петрограда такой шум, словно к столице приближался как минимум германский кайзер со всей своей армией, а то и группа армий «Север» совсем из другой войны.

Итак, о реальных силах. Для начала в Красное Село, как 300 спартанцев в Фермопилы, был отправлен сводный революционный отряд: батальон кронштадцев, батальон гельсингфорсцев, 4 броневика, 8 пулеметов и 6 орудий, а вскоре к ним присоединился Павловский резервный полк. В Пулково отправились матросские и красногвардейские отряды, несколько позже туда подошла артиллерия, Петроградский и Измайловский резервные полки.

В принципе, этого бы хватило, тем более что навстречу «корпусу» Краснова наверняка была двинута и невидимая армия агитаторов. Однако Военно-революционный комитет явно решил поиграть в захватывающую игру под названием «оборона Петрограда».

Для начала он посчитал необходимым организовать на южной и юго- восточной окраине линию укреплений. Территорию от залива до Невы разбили на участки, назвали «Петроградской оборонительной линией» и за два дня вырыли там окопы, а также устроили проволочные заграждения (в тех случаях, когда получалось добыть проволоку).

27 октября в штабе появился Ленин. Разбранив работу Подвойского, он приказал поставить в его кабинете для себя стол и придал делу обороны города стратегический размах. Петроградских рабочих и гарнизона ему показалось мало, и он распорядился о присылке подкреплений аж из Гельсингфорса. Только оттуда обещали дать пять тысяч человек, 35 пулеметов и продовольствие. Под грядущие военные операции красногвардейцам раздали дополнительно несколько тысяч винтовок.