Ленин жив!

  - Что вы еще думали?! Вы вообще, умеете думать? - укорила его девушка.

  Кирилл, вдруг поймало себя на мысли, что ему стало легче. Ему очень не хотелось, что бы Лиза знала про его любовную утеху с этой начальницей отделения. С этой неотразимой и жгучей "гречанкой". Он также вдруг также поймал себя на мысли, что невольно возбуждается, когда вспоминает ту женщину. Она, та "гречанка", она прекрасна и так страшна в своей жгучей напористой страсти!

  Она так завораживает и увлекает!

  Нет! Нет не об этом! Не об этом надо думать в эту минуту...

  Он вздрогнул от неожиданных слов.

  - Вы понимаете, что все испортили? - вновь напомнила о себе девушка.

  Лучинский вздохнул и, потупив глаза в пол, виновато ответил:

  - Ну, простите, простите. Ну, что я там вам испортил...

  - Вы, вы испортили все! Надо брать у вас пункцию из печени, сейчас придет Щупп. Главный врач придет и все! Придет и не сможет это сделать! Не сможет! Вы, вы все испортили! И не только мне! Вы всем испортили! - разрыдалась девушка.

  Ее плечи затряслись. Кириллу стало неловко. Он хотел уже подойти и обнять девушку. Как то успокоить е но не решился. Он вдруг почувствовал, что стесняется ее. Стесняется своих движений.

  "Бред! Я стесняюсь бабу! Я испортился..." - подумал он.

  В этот момент щелкнул замок и в палату вошел маленький человек. По его виду Кирилл понял, что это главврач. Мужчина с небольшой седой бородкой и усами немного походил на его учителя истории. Тогда в школе, совсем давно в прошлой жизни... учитель истории так нравился ему. Ему вообще так нравилась история....

  Если бы он знал, тогда что вот так сам попадет в эту чертову "мировую историю"!

  Или не попадет? Может все это ошибка может еще есть шанс проснуться...

  Может все это какой-то глупый и нелепый фарс... утопия?! Фантасмагория?!

  - Ну что тут происходит? Что за слезы! - совсем мирно и даже как-то весело спросил главврач.

  Кирилл посмотрел на него с надеждой. Лицо мужчины, вроде как излучало саму невинность и доброту.

  Эти глаза.

  Они очень чисты как показалось Лучинскому. Такой человек не может врать.

  - Ну, что тут за слезы? - Щупп подошел к Палкиной и обнял ее за плечи.

  Девушка махнула рукой и обиженно сказала:

  - Все кончилось Михаил Альфредович! Все кончилось! У нас ничего не получится. Они стерли код! Им, удалось напоить его! Удалось ввести в организм спиртное, он выпил спиртное и сейчас его печень во всю, борется, с этой чертовой сивухой, что у него в желудке. Они стерли код...

  Щупп подозрительно взглянул на Кирилла. Тот опустил глаза. Главврач тяжело вздохнул и тихо, как-то по-отцовски, пробормотал:

  - Ну-ну! Это еще не все. Это еще не все. Просто, просто нужно отложить. Отложить пробу. Да и сделать ее сейчас просто мы не сможем, нет времени. Пусть так все и будет. Напротив, пусть так и будет.

  - Что, что вы говорите? - с надеждой в голосе воскликнула Лиза.

  Щупп пожал плечами и как-то загадочно, прижав указательный палец к подбородку, сказал:

  - Не знаю. Не знаю. Но мне кажется это вот сама судьба. Не надо торопиться. Не надо.

  - Что-то я не пойму вас? - обиделась Лиза.

  Она вытерла слезы платком и уже как то недовольно и требовательно смотрела на своего начальника. Кирилл невольно улыбнулся, глядя в свою очередь на девушку.

  - Просто Лизонька, нам нужно собираться. Нам нужно ехать, - Щупп грустно улыбнулся.

  - Ехать куда? - Палкина растерялась.

  Но главврач, словно не услышал ее. Он, подошел к Кириллу и, бесцеремонно расширив ему глаза, стал вглядываться в них, прикоснувшись пальцами ко лбу и щекам.

  - Что она вам говорила? - требовательно спросил Щупп, рассматривая зрачки у Лучинского.

  - Она. Она ничего... - смутился Кирилл.

  - Так и ничего?! Она не намекала на поездку?

  - Хм, она вещи принесла мерить, мне какие-то вещи дурацкие сшили.

  Щупп принялся за шею Лучинского. Он продолжал его рассматривать и в тоже время ощупывать как подопытного мыша.

  - Что за вещи? Можете описать?

  - Да... темно-синяя рубашка такая. Брюки с кителем голубого цвета. На правой груди у кителя была нашивка с маленькой черной звездочкой что ли. И на груди какие-то дурацкие три большие буквы...

  Щупп кивнул довольно головой и, похлопав Кирилла по плечу, тяжело вздохнув, сказал:

  - Вэ, вэ, пэ?!

  - Ну да... - растерянно ответил Лучинский.

  - Ты поняла Лиза? - вновь улыбнулся Щупп.

  Палкина растерянно села на стул, что стоял возле кровати. Она прижала ладонь к губам и тихо буркнула:

  - Что прямо туда? К нему?!!!

  - Да, девочка, да... а вот это и есть то, на, что я тебе намекал... - довольным тоном сказал Щупп и, повернувшись, покосился на Кирилла. - А у вас голубчик, голова не болит? Как чувствуете себя?

  - Ну, это вы о чем тут все говорите? Что происходит? - возмутился Лучинский.

  Он плюхнулся на свою кровать и капризным тоном добавил:

  - Вы, тут меня, вообще, как кролика рассматриваете и что-то решаете? Может, хватит! Скажете, что происходит, и куда меня повезут?