Ленинград

На дороге к Ивановскому, расположенному в нескольких километрах от Луги, не было даже добровольческих формирований, а только небольшая охрана моста. Гитлеровцы послали вперед на машинах переодетых в красноармейскую форму солдат из диверсионного полка «Бранденбург». Они захватили мост, и вот уже его деревянный настил рвут траками танки передового отряда. Танков было только 20.

На колокольне Ивановской церкви располагался пост наблюдательно-оповестительной службы (три или пять красноармейцев). Судя по всему, они сумели передать сообщение о танковом прорыве, даже попытались оказать сопротивление. Так сегодня рассказывают об этом в Ивановском. На существовавшей там до войны бумажной фабрике в тот день спокойно работали, не подозревая об опасности; фашисты поняли это, заперли на всякий случай фабричные ворота и, не задерживаясь, погнали машины вперед. Плацдарм на правом берегу Луги они уже получили, но им хотелось большего — они рвались к станции Веймарн, к Таллинскому шоссе.

Полки и батареи 2-й дивизии народного ополчения в это время уже выгружались в Веймарне, а от Красного Села мчался танковый батальон бронетанковых курсов усовершенствования командного состава. Местом встречи устремлявшихся навстречу друг другу войск предстояло стать селу Среднему, примерно на полпути между Ивановским и Веймарном…

2-я дивизия народного ополчения грузилась на станции Витебская-товарная. По эшелонам передали, что путь будет недолгим — до Красного Села, где ополченцы продолжат занятия. Все считали, что в бой им не скоро; может, и дома успеют побывать: от Красного Села до Ленинграда меньше часа езды на поезде. Только уже в пути, когда в вагоны потянуло свежим морским ветром (составы направили кружным путем — через Петергоф, Ораниенбаум, Котлы), ополченцы поняли, что везут их, скорее всего, прямо на фронт.

Утром 14 июля первый эшелон прибыл в Веймарн. Станцию еще не бомбили, выгрузка прошла без особых сложностей. Единственным событием, взбудоражившим всех, было появление низко летевшего небольшого самолета. Пока разобрались, что это наш разведчик, кто-то успел по нему выстрелить. С самолета сбросили вымпел с запиской, в которой сообщалось, что фашистские танки уже в Ивановском, то есть в 10–12 километрах от станции.

По дороге в Ивановское тотчас ушла группа разведчиков под командой бывшего матроса-балтийца, кронштадтского плотника Ф. П. Узелкова. В селе Среднем они столкнулись с фашистами, которых было больше, но Узелков четко организовал бой, сам уничтожил трех гитлеровцев. Оставшиеся в живых бежали из села. Теперь не оставалось сомнений, что уже сегодня или завтра придется принимать бой. Принять его предстояло людям, многие из которых десять дней назад впервые взяли в руки винтовки, а некоторые до сего дня не сделали ни одного выстрела. Рабочие, бригадиры, мастера, начальники участков, цехов, партийные, комсомольские, профсоюзные руководители из числа ленинградских энергомашиностроителей, обувщиков, работников мясокомбината, студенты. Навстречу им двигались уверенные в себе, вымуштрованные, обладающие опытом войны в Европе профессиональные грабители и убийцы…

Так случилось, что политрук одной из батарей артиллерийского полка дивизии Павел Данилович Бархатов, подвижный, рассудительный 34-летний мужчина, сразу после выгрузки остался за старшего. Перед уходом в ополчение Бархатов был начальником отдела кадров Московского райжилуправления. Смолоду он поработал кузнецом, мастером на Волховстрое и Свирьстрое, потом инструктором райкома партии, окончил рабфак, комвуз, начал заниматься в Промакадемии — всего этого уже было достаточно для его возраста, но сам Бархатов, помимо всего прочего, считал себя еще и военным человеком. И не без оснований. Во время советско-финляндского конфликта он добровольцем пошел в армию, начал, как сейчас, политруком батареи, потом стал комиссаром дивизиона, оставался в армии до ноября 40-го года и немало преуспел в артиллерийском деле. Расчеты в их теперешней батарее были составлены по преимуществу из студентов авиационного (ныне авиаприборостроительного) института, не прошедших сколько-нибудь серьезной подготовки, но за те десять дней, что они провели вместе в районе мясокомбината, Бархатов успел научить их самому основному, потренировать и теперь в общем полагался на них. Жаль только, что перед самой погрузкой у них забрали гаубицы и теперь вся батарея состояла из двух 76-миллиметровых орудий, лишенных прицельных приспособлений — панорам.

— Плохо, конечно, но можно целить и через ствол, — утешал Бархатов ребят, тут же объясняя, как это делать.

Сейчас в Веймарне новоиспеченные артиллеристы не без тревоги наблюдали, как к станции (видимо, от Ивановского и Среднего) по одной и группами выбегают смертельно напуганные женщины, работавшие где-то у Луги на окопах:

— Фашисты там!