Ленинград-34 (СИ)

   -Я, Михаил Николаевич,- выдерживаю напряжённый взгляд маршала.- в отличии от вас, всегда был за более плотную координацию нашихдействий. И об этой операции вы были также заранее предупреждены и даже участвовали в ней, отослав Ощепкова на Дальний Восток. Согласен принять на себя часть вины за провал... последствия его купированы, угрозы нам нет никакой. Напротив, я надеюсь, что разгром троцкистов во Франции поможет мне на следующем пленуме ЦК войти в кандидаты в члены Политбюро, а это- совсем другой для нас уровень доступа к верхам- присутствие на заседаниях. Что же касается троцкистов в ваших рядах, то советую вам быть поосторожнее с ними. Если Путна ведёт себя достаточно сдержанно, то Примаков когда подопьет, а вино в том вертепе, что он со своей женой Лилей Брик устроил в собственном доме, льётся рекой, позволяет себе разные шуточки в адрес Сталина и других руководителей и даже угрозы. В присутствии 'богемы', между прочим, которая там днюет и ночует у него. Эти деятели искусства потом пишут доносы Агранову, а тот докладывает их мне. Пока я этот материал придерживаю, но если Примаков не угомонится я буду вынужден дать ему ход. Поступают также сигналы на Якира, Корка, Уборевича и других.

    'Примолк, нечем крыть, угрожать он мне вздумал... поручик, укравший маршальский жезл. Надеюсь хватит ума сообразить, что если со мной что-то случится, то их компании крышка'.

   -Спасибо, что предупредили,- поднимается со скамейки погрустневший Тухачевский.- вы правы, нам надо чаще встречаться и согласовывать наши действия.

   -Очень рад, товарищ Тухачевский,- поднимаюсь и пожимаю протянутую руку.- нашему взаимопониманию. До свидания.

   -Здравия желаю.- Поворачивается и подсвечивая дорогу ручным фонариком быстро уходит.

    'Чёрт, дома десять немецких фонариков а я не додумался захватить. Где она эта тропинка'?

    Москва, Кремль, Сенатский дворец.

    Приёмная т. Кирова,

   10 ноября 1935 года, 12:00.

   -Сейчас у него архитекторы Дворца Советов,- немного извиняющимся тоном тихо говорит новый помощник Свешникова, видимо получивший насчёт меня особые инструкции.- а на час запланирова поездка на электромеханический завод.

   -А по дороге на завод?- Продолжаю я напирать на молодого коротко постриженного рыжеволосого парня в такой же форме как и его начальник.- Мне нужно-то всего минут десять.

   -Хорошо, товарищ Чаганов, я доложу.- Бросает опасливый взгляд на читающего 'Правду' и недовольно нахмурившегося посетителя.- Присаживайтесь, ждите.

    Беру 'Известия' и располагаюсь рядом на глубоком старинном кожаном диване.

    'Ведь по сути он вынудил меня обратиться к Кирову'...

    После аттестационной комиссии, поздравив меня с присвоением специального персонального звания ГУГБ НКВД старший лейтенант, Бокий, чуть усмехнувшись, протянул мне бумажку с тремя адресами и предложил выбрать помещение для конструкторского бюро. Три ветхих сарайчика в разных концах Москвы...

    Ругаться с ним не хотелось, жаловаться на него- тоже, что ему нынешние начальники, если 'его назначил сам Ленин'. При здравом размышлении решил просить помещение у Кирова: во-первых, он- хозяин Москвы, во-вторых, не стыдно, ведь не квартиру себе прошу, а помещение для КБ. Впрочем, с квартирой, грех жаловаться, всё как раз неплохо- успел въехать до праздников в ведомственную меблированную двухкомнатную квартиру без телефона в двух кварталах от Паши. Оля помогла пришить знаки различия, по две серебряных звезды на рукава ниже локтя, эмблему ГУГБ с щитом, мечом и серпом с молотом на левый рукав выше локтя и две пустые петлицы с серебряным жгутом посередине. Не удалось с ней наедине обсудить итоги моего вояжа в Америку, чем больше об этом думаю, тем меньше он мне нравится.

    Подавляю вздох и открываю газету: репортаж о военном параде и демонстрации, маршалы Ворошилов и Будённый на конях, танки и пушки на Красной площади. Листаю страницу. Сталин, Киров, Молотов и Ягода в ложе Большого театра на концерте художественной самодеятельности предприятий и клубов Москвы. Весь подвал занят статьёй В.Млечина (знакомая фамилия) об этом событии. Душевно написано о гигантской работе октябрьской комиссии МГК ВКП(б) по организации концерта, затем идёт бухгалтерское перечисление выступивших исполнителей и коллективов. А завершается статья абзацем, в котором утверждается, что никто и никогда не видел зрелища подобного этому. Далее, в объяснение почему это так, идут пять предложений и все они начинаются со слова 'ибо'. Последнее 'ибо' особенно умилило: 'ибо в нашей стране у власти пролетариат (путает с рабочим классом), руководимый ленинско-сталинской партией, её замечательным вождём, вождём трудящихся всего мира, товарищем Сталиным'.

    'Да... бухаринский кадр, продолжает топить за мировую революцию. Или просто тупой? Копипастит из своих старых статей. Тоже возможно'.

    Дверь в кабинет с шумом открывается и из кабинета стали выходить возбуждённые люди, продолжая громко, перебивая друг друга, делиться впечатлениями.

   -Четыреста пятнадцать метров!

   -Это же выше чем Эмпайр Стэйт Билдинг!