Ленинград-34

— Здравия желаю, товарищ Чаганов, — заокал он, широко улыбаясь и удивлённо косясь на мой американский костюм. — знамо что, службу несу. С приездом! Бегом через пустой плац, тускло освещенный единственным фонарём, сокращаю путь к цели и рывком открываю дверь лаборатории. Ощепков и Лосев, сидя за столом напротив друг друга, оба раскравневшиеся и взвинченные, неприязненно поджав губы, смотрят остановившимися взглядами на лист бумаги, лежащий между ними.

"Нормально, они тут уже фигвамы рисуют… Надеюсь, что роковая фраза о том, кто кого нашёл на помойке ещё не произнесена".

— Алексей! — С облегчёнием хором кричат они, вскочив со стульев и бросившись обниматься. — Как съездил? Что привёз?

"Да это я — почтальон Печкин…. привёз"… Коротенько, часа с пол, живописую о том, что за морем житьё не худо, в смысле с комплектующими, и что привёз я этого добра на четыре радиоуловителя плюс два комплекта зипа к каждому. Ощепков расцветает.

— Паша, — замечаю его новые петлицы с двумя шпалами под скрещёнными тамагавками. — поздравляю, товарищ военинженер 2-го ранга!

Он польщённо улыбается, одёргивая вылезшую из под свободного ремня гимнастёрку. Переключаюсь на плюшки для Лосева: четыре высокочастотных десятикиловатных генератора Вестингауз (нужна доработка, перемотка катушек, с 450 кгц на 4 мгц), осциллографы и авометры. Замечаю некоторое оживление на скупом на эмоции лице изобретателя кристадина, и нейтральное расположение духа — неплохой результат. Опускаю интересные только мне реле.

— А у вас тут как дела? — На всякий прижмуриваю правый глаз, совершенно не исключая взрыва.

— У нас забирают вакуумную лабораторию, — выпаливает Паша. — а людей переводят в НИИ-9. ОКБ УПВО будет заниматься постановкой задач, координацией работ и приёмкой.

"Понятно, лаборатории — конец. Хотя, может быть, это и к лучшему, пора заканчивать с радиолюбительством".

— Я в НИИ-9 не пойду, — Олег снова впал в прострацию. — меня зовут на кафедру физики в медицинский институт.

— Но почему, товарищ Лосев, — снова закипает Ощепков. — там же работают многие твои друзья из ЦРЛ: Остроумов, Маляров?

— Мне радиолокация не интересна. — Монотонно, видимо не в первый раз, отвечает Лосев.

"Позиции сторон ясны и ситуация, пожалуй, мне даже выгодна".

— А ко мне пойдешь? — Вступаю в разговор. — Я в Москве создаю СКБ. Там будет вакуумная лаборатория. Генераторы установим, йодидный реактор. Будешь заниматься только полупроводниками.

Паша обомлел от моей наглости и не нашёлся что ответить.

— А для девятки Олег наделает детекторов с запасом для этих четырёх установок, подготовит к передаче всё оборудование и обучит людей, согласны? — Спорщики начинают напряжённо размышлять. — Но все генераторы и реактор, когда он будет готов, я забираю в Москву. Они для производства детекторов не понадобятся.

"Блефую, однако… Мои предложения по штату конструкторского бюро ещё не утверждёны. Как там, интересно, Кракау? Приступил уже к работе или врождённая немецкая дисциплинированность не позволяет? Значит на завтра кроме "Красной Зари" есть ещё Государственный Оптический Институт. Ну давайте уже, определяйтесь… больше часа не думать".

— Тогда половина осциллоскопов и авометров — моя. — Стучит ладонью по столу Ощепков.

"Все измерительные приборы куплены на мои, выпрошенные у Боева, деньги. А генераторы куплены за полцены благодаря откату. Грабёж средь бела дня. Да и вообще, зачем им они если всю лабораторию передают в НИИ-9? Солидности добирать, как с персоналками на столах у братков? Стоп, какой те Паша браток. Он же талантливый учёный, задумал, видно, что-то".

— Один осциллоскоп, два авометра и… — задумываюсь я на секунду. "… холодильник "Розенлеф", финский, хороший. И путёвка"…

— Техническая помощь круглосуточно с выездом на место за свой счёт. — Протягиваю руку повеселевшему другу.

— Не знаю согласится ли мама на переезд в Москву. — Тихо произносит Лосев.

— Скажи, Олег, — возникло приятное чувство всемогущего человека. — что твоя мама любит? Чем бы хотела заниматься?

— Балет любит, — не задумываясь отвечает сын. — музыку, литературу.

"Так, кремлёвскую библиотеку сразу отметаем, только что закончился процесс над "бывшими", окопавшимися там с подачи Енукидзе. А вот в Большой театр администратором или на худой конец билетёршей, если захочет, попробую устроить, хотя бы через того же Свешникова".

— Если ты согласен, — фиксирую позицию Лосева. — то маму я уговорю.

— Я согласен.