Ленинград-43

— Бэзил, заявляю со всей ответственностью, что мы не имели к этой фигуре ни малейшего отношения! Как нам удалось установить, он был командиром «туземной роты» в итальянской армии, но что-то не поделил с начальством. Теперь он сам по себе, имея под рукой две или три тысячи таких же дезертиров, контролирует территорию размером в половину Голландии, на которой убивает всех белых, говоря, что «Христос сказал, что мучения это высшая благодать, а какая раса больше страдала, чем черная?». Поскольку сначала он бесчинствовал в итальянской зоне, то пользовался некоей нашей благосклонностью — но не более того. Как только у нас дойдут руки, мы его уничтожим — ну а пока, пусть гуляет, все равно белых людей в его досягаемости, я про мирное население говорю, практически не осталось.

— Что ж, пусть так. Но не запускайте — чувствую, что этот нарыв еще доставит нам кучу проблем. Когда придется возвращать колонии под свою руку.

— Вернем, куда они денутся? Слава господу, русских там рядом нет, и коммунисты еще не завелись, в отличие, например, от французского Индокитая! Ну а бунт рабов, это бунт и есть, беспощадный, но бессмысленный. Ведь усмирение кровожадных дикарей, которые заживо сдирали с пленников кожу, а белым женщинам вспарывали животы, это благое дело, тут и химией можно, как клопов — и никто не заикнется об «угнетении несчастных туземцев», даже если ту территорию после придется заново заселять!

— Вы все же идеалист, мой друг. Пока Британия была Первой Державой — не посмели бы. Ну а ослабевшего, если на то будет кому-то выгода, обвинят даже в истреблении тараканов на собственной кухне. А после заявятся устанавливать свой порядок — вам напомнить, что было на острове Гаити? Это я к тому, что лечение и этого нарыва нельзя откладывать — пока «кузены» заняты с япошками, и им не до Африки, мы должны навести там порядок, пусть даже гробовой. А после вести тех, кто уцелел и осознал пагубность своих заблуждений, к цивилизации и процветанию.

— Принято, Бэзил — но все же это вопрос не сегодняшний. А пока уделим внимание трем направлениям. Турция с Италией, сюда примыкают Индия и Индийский океан. Испания, а вдруг все же получится. И Франция, не отклоняясь от задуманного и быть готовыми немедленно вмешаться.

Из пьесы, играемой французскими кукольными театрами (автор неизвестен). После войны стала основой для многочисленных комиксов.

Красная Шапочка ведет охотников к домику бабушки. Охотников двое, один высокий и тощий, с козлиной бородкой, другой толстый и низенький, с сигарой в зубах, оба увешаны оружием и имеют очень воинственный вид.

Красная Шапочка: сюда, скорее! Волк там, он бабушку проглотил, и сейчас в ее кровати спит!

Толстый охотник: а ты посмотри, точно ли спит? А вдруг он притворяется, мы войдем, а он на нас нападет?

Красная Шапочка бежит к домику, заглядывает внутрь, возвращается.

Красная Шапочка: — Спит! Скорее, господа охотники! Если Волку брюхо разрезать, бабушка там еще жива!

Тощий охотник (становясь за спиной толстого): вперед, коллега! А я вас поддержу.

Толстый охотник: а отчего это я первым?

Тощий охотник: потому что я выше и могу стрелять издали, через вашу голову. И вообще, это ваша территория, а я просто мимо проходил.

Толстый охотник: а у меня ружье не того калибра. На такого зверя, как Волк, надо что-то покрупнее! Может быть, коллега, одолжите свое?

Тощий охотник: а я тогда с чем останусь? С вашей пукалкой?

Толстый охотник: тогда после продадите мне такой же автоматический «ремингтон-слонобой». Я знаю, что у вас в запасе еще есть. Или тогда убивайте Волка сами!

Тощий охотник: охотно продам. Десять тысяч долларов. Могу в рассрочку, но это выйдет дороже.

Толстый охотник: это грабеж!

Красная Шапочка: господа охотники, да что же вы спорите? Скорее, надо же бабушку спасти!

Толстый охотник: осторожность прежде всего! Волк все же не индийский кролик и не африканская утка! Которых я, бывало, убивал до обеда десятками. А после обеда, еще больше.

Тощий охотник: может быть, не будем рисковать? А сделаем вот так (достает динамитную шашку).

Красная Шапочка: нет! Там же бабушка, у Волка в брюхе!

Тощий охотник: зато лес будет избавлен от опасного зверя. А благое дело требует жертв.

Из домика доносится то ли храп то ли рев. Охотники дрожат.

Толстый охотник: ну бросайте же динамит, коллега!