Ленинград действует. Книга 3

«Было несколько командиров за время моего пребывания в дивизии (переименовывает их)».

«Вас лично никто не вербовал в нацистскую организацию?»

«Нет».

«Вы говорили, что такой разговор о вербовке был, но вы от этого отказались?»

«Нет, я не показывал этого!..»

«Как лично вы отнеслись к гитлеровскому перевороту?»

«Я не рассматривал это как переворот, а как результат выборов».

В зале смех.

«Вы не слышали о вооруженном перевороте?»

«В Германии ничего об этом не слышали!»

«Выборы, значит, были… нормальные?»

«Нормальные!»

Смех в зале. Ремлингер продолжает:

«Мы, солдаты, в Германии политикой не занимались. (В зале смех.) Нам запрещено… В приказах говорится, что солдат не имеет права заниматься политикой».

«Но из Нюрнбергского процесса мы знаем, что генеральный штаб занимался политикой!»

«Может быть… Я не был в генеральном штабе».

«Но некоторые генералы этим занимались?»

«Возможно… Солдаты не занимались».

«Но вы не солдат, вы генерал!»

«Я был майором».

«Когда вы получили чины полковника и генерала?.. Очень быстро при Гитлере вы их получили».

«Я бы и без Гитлера их получил не позже… Я пришел в армию не офицером, а как обычный, рядовой солдат».

«До тысяча девятьсот двадцать девятого вы прошли только до майора».

«Я считаю, что это было очень много!»

Ремлингер рассуждает о германской армии и о том, что большая армия была нужна.

«Для войны?» — спрашивает прокурор.

«Нет… Разумный, умный государственный деятель понимает, что нужна большая армия для поддержания государства. Мир может быть обеспечен только большой армией».

Ремлингер рассуждает о том, что Германии после разорения и обнищания нужен был мир и что все считали: Гитлер, придя к власти, обеспечит это.

«Как вы относитесь к завоеванию Австрии?»

«То, что Австрия примкнула, это уже не ново!»

«Примкнула? (В зале смех.) Чехословакия тоже примкнула?.. А может быть, это все-таки был захват?»

«Согласен…»

«Какие награды вы получили при Гитлере?»

«Никаких!»

«В тысяча девятьсот сорок первом году что получили?»

«В тысяча девятьсот сорок первом году получил «крест за военные заслуги».

«За что именно?»

«За общую пригодность к службе. (В зале смех.) Я принимал участие в покушении на Гитлера…»

«Что, вы хотите обелить себя этим?.. А в тысяча девятьсот сорок втором?»

«То, что я сказал раньше. «Крест второго класса, с мечами».

" В тысяча девятьсот сорок третьем году какую награду поручили?»

«Это было только утверждение, что имею право носить железный крест, полученный в первую мировую войну. Я заработал себе первые два креста в первую мировую войну, а впоследствии было только подтверждение права ношения этих крестов. Мы не считаем, что право носить то, что мы заработали, есть награда».

«В тысяча девятьсот сорок пятом получили?»

«Да, в Будапеште, но не на русском фронте».

«Когда вы получили назначение на Восточный фронт?»

«В июле тысяча девятьсот сорок третьего года. Сначала в Опочку, полевым комендантом. В Псков прибыл в последних числах сентября тысяча девятьсот сорок третьего года на должность коменданта».

«Какие указания получили?»

«Никаких особых указаний не получал, а мой предшественник ввел меня в курс дела… Генерал Штокхаузен, командир дивизии, приказал мне занять эту должность».

«Какие указания дал?»

«Никаких, но по телефону сообщил, что я должен занять эту должность вследствие болезни предшественника».

«А другие основания?»

«Никаких… Учитывая большое количество войск, эту должность в Пскове должен был занять генерал. Гораздо больше работы было в Пскове, чем в Опочке, и неприятнее она была».

«Чем занимались там?»

«Главным образом должен был заботиться о том, чтоб наилучше жили там расквартированные части, чтоб был порядок на улицах и везде… Охрана железной дороги, обычные обязанности: обеспечить нормальную жизнь населению, театр, гостиница, магазины, также — охрана населения…»

«Охрана населения? Как это понять?»

«От нападений солдат».

В зале смех.

«А не наоборот?»

Смех.

«Ни один солдат не смел, не имел права разрешить себе вольность…»

…И опять допрос идет «короткими очередями»: лаконичные вопросы, ответы:

«Какие части были в вашем подчинении в Пскове?» — «Кроме того, примыкали ко мне отделение «Семь» и маленькое отделение полевой жандармерии». — «Что значит — маленькое?» — «Тактическое: начальник его, также заместитель, адъюнктура, вооружение и прочее… Обычные!» — «Отделение гестапо имелось при комендатуре?» — «Нет». — «Полиция?» — «Полевая жандармерия». — «Чем она занималась?» — «Обеспечением уличного движения…»

В зале общий смех.

«Кому это отделение подчинялось?» — «Оно подчинялось «1-Ц»…» — «То есть контрразведке?»

Ремлингер стал оспаривать понимание отдела «1-Ц» как контрразведки.

«Чем же этот отдел занимался?» — «Обеспечением работы театра…»

В зале хохот. Ремлингер смутился. Прокурор:

«Кто занимался арестами?» — «1-Ц», — потупившись, произнес Ремлингер.