Ленинград действует (Том 1)

В землянке нас двое - Седаш и я. На столе перед Седашем карта, на ней таблица огня и блокнот, часы, снятые с руки, и таблица позывных. В блокнот Седаш красным и синим карандашом заносит основные моменты боя. Сидит он в шапке, в гимнастерке на нарах, не отрывая от уха телефонной трубки. На столе еще пистолет ТТ Седаша, без кобуры, мои карта, махорка, часы и эта тетрадь. Стол покрыт вместо скатерти газетами "В решительный бой". Мне жарко в меховой безрукавке, за спиной моей - печурка, пышущая жаром. Над столом свет аккумуляторной лампочки. В щели двери пробивается белый-белый дневной свет. В землянке слышны непрерывные звуки выстрелов ближайших к нам орудий (дальние не слышны), да полыханье пламени в печке, да гол ос Седаша - в телефон, да изредка попискивание телефонного аппарата. Но все это только усугубляет впечатление тишины. Я снял безрукавку, расстегнул воротник. Седаш прилег на минуту на нары и опять (уже - 10.57) выспрашивает: "Откуда работает противник?.."

Входит Ткачук с огромной вязанкой смолистых дров. За ним промерзший комиссар Козлов:

- Интересно! Когда наша артиллерия стала крыть, все у него молчало. Самолеты наши пикируют, гудят, и там у него ничего не слышно, ни одного выстрела. А теперь огрызаться начал - кроет сюда!..

11.00

Седаш получил и записал новую цель: No 417, координаты 08-370, повторил: "Батарея икс-08-370, 14-165!" Тут же передал данные на "Иртыш" Дармину, коротко приказал:

Подавить ее!.. Да, да, да... Все!

Сообщил Козлову, скинувшему у печки полушубок, и мне:

- Эта цель четыреста семнадцать - двухорудийная батарея стопятидесятимиллиметровых. Она находится за первым рубежом, в опушечке, около дороги на Веняголово... Слышите? Туда Дармин работает сейчас.

11.20

Выясняется (и Седаш докладывает об этом Дорофееву), что "вторые ноги Мартынчука с коробками" втянулись в деревню Погостье, а передовые роты дивизии с головными танками просят прочесать огнем район от первого до второго рубежа.

Доносятся: два, два, два - Дармин бьет туда всеми батареями дивизиона. Седаш просит "Воронеж" - звукометрическую станцию - "направить уши на четыреста семнадцатую":

- Туда еще даю налет, определить, что получится!..

По цели No 417, по мешающей наступать вражеской батарее, два выстрела залп. Еще два... Еще два... Время - 11.24... Два... Два. Два.

Но звуковзводу этого мало. Он не сумел засечь разрывы и дать их координаты, поэтому просит "для контроля" дать снарядов еще!

Седаш, впервые раздраженный, кладет трубку и презрительно произносит: "Вот сукин сын!" - но тут же приказывает Дармину дать еще три залпа.

11.30

Входит опять уходивший Козлов:

- Лупит крепко по дороге!

Козлова только что едва не убило. И Седаш, отвечая "Волге", слышавшей немецкие разрывы возле нашего КП, докладывает: "Да, начинает бросать понемногу!" На вопрос о танках сообщает: "Слышно, как ихний батальонный передает команды, но что ему нужно - не передает!.."

11.55

Координаты цели No 417 выверены; Дармин сообщает, что один его телефонист ранен, и Седаш спрашивает: "Вы его вынесли оттуда?.. Вынесли!.. Хорошо!.." А Михайленко ("Амба") докладывает Седашу, что у одного из танков КВ подбита гусеница... Седаш слушает какие-то телефонные разговоры, лицо его выражает недоумение. Молчит. Что-то неладно?

Я не знаю, что происходит там, на пути пехоты. Движутся ли вперед или залегли, обессилев? Что-то уж очень вдруг стало тихо... Не должно быть так тихо при наступлении!..

Перед моими глазами - те, кто за минувшие два-три часа остался лежать в глубоком, изрытом снегу. Разгоряченный, усталый, упорно стремившийся вперед, а сейчас схваченный морозом и уже заледеневший боец, политрук, командир... Сколько их, таких, осталось позади танков?

На металле сжимаемого в руках оружия еще белеет кристаллизованный пар их дыхания, а их самих уже нет: они выполнили свой долг перед Родиной до конца! Сегодня ночью похоронные команды, углубив взрывами фугасов мерзлую землю воронок, предадут их земле, и живые навсегда назовут их героями Отечественной войны, павшими... (Мы знаем эти печально-торжественные слова, которых каждый из нас, воинов Красной Армии, может оказаться достоин!)

Как все в этом мире скоротечно и просто!..

Но и сегодня, и завтра, и впредь - всегда окажется очень много живых, которые продолжат путь своих товарищей, что бы ни случилось! - пройдут вперед еще километр, и два, и пять, и так пятьсот, тысячу, сколько ни есть этих огромных километров от таких вот маленьких, как наше Погостье, станций до большой конечной станции маршрута Победы - до просящего пощады Берлина! Дойдут!..

А что же все-таки с е й ч а с делается там, за опушкой этого белого, солнечного леса, за насыпью железной дороги?..

ПОЛОЖЕНИЕ В ВЕНЯГОЛОВЕ

Около 16 часов 3-й дивизион сообщил уловленные им приказы по радио, передаваемые танкам КВ: "Осадчему, Рыбакову, Попкову и Паладину: двигаться на Веняголово. Радисты, давайте сигналы. Сообщите обстановку, сведений не имеем". Второй: "48-43. Выходить всем на дорогу и двигаться на Веняголово. Наши - там..."