Ленинград. Дневники военных лет. Книга 1

(232-й день войны.)

Сводка (радио Москвы). Продолжение активных действий Красной Армии…

Днем идем на корабли… Стреляет крейсер «Максим Горький»… Застывшая хмурая Нева, несколько ледоколов, военные суда… Трубы заводов не дымят, тихо. У Горного института — спуск на Неву. На ближней тумбе висит афиша — «Большое гулянье 22 июня»… Как застывшее время! Хотели содрать афишу на память, но не удалось, она примерзла… Дома на набережной безлюдны: зияют разбитые окна, кое-где зашитые фанерой; вздыбились развороченные углы крыш…

Не покидает ощущение оцепенения, омертвелости пейзажа.

«Город всегда дышит людской жизнью…» (кажется, у Верхар-на), но она порой иссякает, свертывается, как кровь, — в эту годину в Ленинграде.

Корабли… Темный в дыму линкор, вдали «Максим Горький», рядом новые эсминцы… Обледенелые берега, пристани, старые кирпичные корпуса Балтийского завода; по снегу на салазках краснофлотцы тянут какие-то бидоны…

На линкоре идет ремонт. Кладут листы дополнительной брони на палубу, ставят дополнительные зенитки… Весной надо ждать удара!

15 часов 10 минут. Начинаем литературную встречу. Я делаю доклад об обстановке… Слушают хорошо. Лица краснофлотцев бледнее, чем обычно. Внимательно прослушали рассказ Амурского. Рассказ написан крепко и просто (а Крону эта простота не нравится).

Возвращались с С. К. в сумерки… Вмерзшие в лед корабли…

Оперативная группа писателей при Политуправлении КБФ.

Вс. Вишневский — «Правда», «Красная звезда».

С. Вишневецкая — «Правда».

Н. Михайловский — «Правда».

Вс. Азаров — поэма — «Известия».

А. Крон — пьеса — «Комсомольская правда».

И. Амурский — на кораблях — «Красный флот».

А. Зонин — соединения катеров, подводных лодок — «Красный флот».

A. Тарасенков — соединение катеров — «Правда», ТАСС.

Г. Мирошниченко — ВВС КБФ — «Известия».

B. Рудный (пока в Москве) — «Вечерняя Москва».

9 февраля 1942 года.

(233-й день войны.)

Сводка сообщает о продолжении нашего наступления. Людей остро интересует: что же происходит? Все засекречено. Борьба достигает высшего напряжения… Февраль — месяц решающих событий.

Днем узнал о сильном ударе армии генерала Мерецкова. У немцев осталась лишь коммуникация через Псков. Начали удар армия генерала Федюнинского (к ней пришли пополнения — сибиряки, кавказцы и пр.) и Н-ская армия. В Пубалте положение считают вполне благоприятным, пишут тексты приветствий генералам Мерецкову и Федюнинскому по поводу прорыва блокады. Слушаю об этом с внутренним волнением.

Сегодня днем, в 4 часа, бил линкор «Октябрьская революция», как говорят, по району Тосно.

…Хочется верить, что февральский удар увенчается успехом. Мы, со своей стороны, работаем напряженно.

В городе упорная борьба за порядок, восстановлен водопровод (моряками и рабочими)… Часть сил дана на хлебозаводы.

У одного умершего нашли на груди четыре с половиной тысячи рублей… Одинокий… К чему он берег деньги?..

В армейском госпитале зарегистрированы случаи спекуляции хлебом. Некоторые дистрофики продают сто граммов хлеба за сто двадцать рублей. Один такой спекулянт доторговался до смерти…

10 февраля 1942 года.

(234-й день войны.)

10 часов утра. Провел деловой сбор группы. Объявил новую дислокацию; план на февраль — март — апрель (сделать до двадцати брошюр помимо намеченных книг).

Наступление продолжается. Для завершения операции под Ленинградом нужно, как говорят, десять дней (?). Я твердо верю, что к 24-й годовщине Красной Армии будут по фронтам итоговые успешные сводки. Этого ждут все.

В 2 часа дня иду в город. Есть признаки некоторого оздоровления… Весенние голубые просветы в небе, солнечные лучи… Люди идут, упорные, что-то несут, везут, тянут… Молчаливые… Сегодня теплее. Январские стужи и оцепенение города — в инее, тишине, в белом ледяном параличе — уже позади…

Местами дали воду. Есть решение горкома открыть двадцать пять бань. Хлеб дают без перебоев, и завтра новая прибавка. В горячих цехах — 600 граммов, рабочим — 500 граммов, служащим — 400, иждивенцам — 300. «Жить можно…»

В ноябре — декабре давали 150 граммов черной массы с дурандой, целлюлозой и пр. Ни единого протеста… Поговорят женщины, посудачат, поохают — и все.

Шел через весь город… Читал новые объявления на углах: «Меняю на хлеб и продукты кабинет, гостиную красного дерева и два одеяла» и т. п. Эвакуируемые меняют обстановку, личные вещи и книги на продукты…

Ледовая дорога стала работать лучше: ежедневно выполняется 120–137 процентов плана. Водителям дают премии — водку и хлеб. Нужно до весны скопить резервы продовольствия и боезапаса. (Если блокада продлится, будет трудный период оттепелей, порчи ладожского льда и т. п.).