Ленинград. Дневники военных лет. Книга 2

— В 1941 — 1942-м моряки героически защищали Либаву, Таллин, Одессу, Севастополь! Народ и армия полюбили моряков. Ныне другая обстановка: огромные потери в тоннаже у обеих воюющих сторон; моря плотно минированы с самолетов, подлодками, минными заградителями и т. д. До тех пор, пока не протралят подходы, мы не сможем свободно входить с моря в Одессу, Феодосию и др. порты; не сможем непосредственно с моря помогать армии. Таким образом, флот сейчас «тащится», отстает от темпа продвижения фронтов. А армия ждет от нас не только снабжения, но и смелых рейдов, набегов на фланги противника. Пока не будут очищены от мин главные фарватеры — это неосуществимо и, к сожалению, может сказаться на оценке действий флота со стороны тех, кто не знает положения с минной обстановкой. А героическая, трудная работа тральщиков остается малозаметной.

6 июня 1944 года.

Из обстановки. Явная подготовка второго фронта; королевские смотры, пресса и т. д. Видимо, нужен месяц для создания плацдармов во Франции и др. и месяц на подготовку решительных ударов с этих плацдармов…

Когда пишу эти строки, звонок из Славянского комитета: «Товарищ Вишневский, открыт второй фронт! Большие десанты в районах Гавра и Шербура и воздушный десант в районе Орлеана…»

Ну, началось! Это «ва-банк» Черчилля и Рузвельта…

13 июня 1944 года.

Я был так взят Москвой, что вести дневник не мог.

Оставил в Москве, у себя в рабочем кабинете, все двадцать четыре книги своего дневника (с июня 1941 года). Начинаю двадцать пятую.

Несколько заметок о Москве, о проведенном там месяце (с часу дня 11 мая до 5 часов дня 12 июня 1944 года).

Жил дома, — это несколько помогало восстановить привычные ассоциации, ощущения.

Глубоко в свои архивы, библиотеку не залезал — все равно за месяц ничего не сделаешь. Проверил только рукописи «Войны».

Квартира в значительной степени восстановлена. Еще осталось застеклить ряд окон, перекрасить комнаты, выкрашенные в 1943 году чужими людьми, без нашего ведома, случайно, грубо, безвкусно… И все будет на приличном довоенном уровне.

Дом свой я люблю, — ощущение некой «гавани»… Ни к одной из прежних квартир не было у меня такого чувства. Возможно, что это имеет свои веские психологические основания.

Месяц в Москве был напряженный, нервный. Раздумья о войне, о втором фронте, о ближайших моих работах, о личной жизни, об общественных интересах, об эволюции людей, вызванной войной…

Я бывал в «Правде», в ССП, в наркомате, был в различных слоях общества, видел многих: от наркомов до рабочих, от писателей — до партизан ордена Ленина бригады (из-под Киева).

Я беседовал с генерал-полковником Городовиковым, адмиралом флота Исаковым, с помкомандарма сталинградской 8-й гвардейской армии — Вайнрубом (молодой танкист, генерал), с Папаниным (он поседел, но бодр, «тянет»), с А. А. Игнатьевым и пр. и пр.

…У москвичей решительная тяга к бытовому устройству… Я не хочу сказать, что это плохо, — я отмечаю несомненную, ярко выраженную установку на победу, на прочный быт, мирную жизнь.

Был на своей даче в Переделкино. Внутри пусто — все разворовано, растащено. Огород и садик заглохли. Я холодно посмотрел на все это запустение… Ведь и этим летом нас в Переделкино не будет — война еще продолжается…

О втором фронте. В Москве довольны, но энтузиазма нет, — выжидают. Хвалебных официальных статей нет… У немцев во Франции было, как говорят, тридцать дивизий, но считают, что с резервами их число может дойти до девяноста (?!). Если бы они были скованы союзниками, это нас устроило бы.

Прогнозы об исходе войны: «В войне 1914–1918 годов еще летом 1918 года не было уверенности в ее исходе… Ныне общая военная ситуация неизмеримо яснее» (соображения И. С. Исакова).

Сроки окончания войны — гадательны. Все стремятся закончить войну в 1944-м…

О. И. Городовикову кажется, что события будут затяжными: США стремятся продлить войну, ослабить нас и Англию, продиктовать свои условия, добиться максимума выгод. Посмотрим!

…Перед нами — перспектива победы. Она дается нам дорогой ценой. Если XVIII съезд ВКП(б) определял, что нам нужно десять — пятнадцать лет для выхода на высший экономический уровень, то ныне, может быть, понадобится двадцать — двадцать пять лет. Целесообразно этот срок посвятить всемерному укреплению государства. Разоружения сразу после войны в мире не будет — это ясно. Будут строить, торговать, конкурировать и вооружаться.

СССР, в свою очередь, должен быть готовым к любым возможностям. Следует помнить, что и американский континент не так далек от нас — через Берингов пролив.

…Возможно, что впереди — решение задач Ближнего Востока, Индии и т. п. Возможно, что Старый Свет станет социалистическим — вопреки намерениям суперимпериалистического американского Нового Света… Процесс будет, безусловно, длительным, отнюдь не схематичным: «либо — либо».