Ленинградский панк

И этот хулиганский образ прирастал центровыми легендами. В основном, конечно, это были легендарные пьянки на улице Рубинштейна и последующие безобразия. Если раньше все заканчивалось киданием урн и убеганием от ментов, банальными «сутками» и вытрезвителем в Купчино, то теперь каждое приключение фиксировалось тусовкой в истории. Вот пьяный Коля заваливается в витрину винного магазина, и только скорость и сообразительность Скандала и Книзеля, выдернувших его тело из-под падающей стеклянной гильотины, спасает его от страшной смерти. Вот Михайлов обзывает «депутатом» какого-то мужичонку в очереди в «Гастрите» (столовке на Невском) и гремит за это на 15 суток. Вот три мента на Рубинштейна под дождем тщетно пытаются повязать Коляна. Висят на нем как собаки, заламывают руки, но чувак не сдается, падает вместе с ними в лужу, и, побарахтавшись минут двадцать, умудряется вырваться и убежать от выбившихся из сил бойцов.

Языком болтая, быстро убегаю,
Ну-ка, серый дядька, догони!
Слышу топот сзади и сопенье дядек,
А впереди сирены и синие огни!
Трезвость – норма жизни! Резвость рук, ног!
Трезвость – ярче, радость, брызни!
Резвость – панк-рок!
Дяди ближе, ближе, мат отборный слышен,
Кто-то вдруг хватает за штаны.
Ах, какое свинство, хамство и бесчинство,
Как же вам не стыдно-то – со спины!
Трезвость – норма жизни! Резвость рук, ног!
Трезвость – ярче, радость, брызни!
Резвость – панк-рок!
Били, молотили, утром отпустили.
Сколько говорили – просто жуть!
Голодом пытали, денег не отдали,
Буду дальше трезвым – вот в чем суть!

Александр Лукьянов

Особой пикантности приключениям Коли придавало полное совпадение его имени и фамилии с именем и фамилией президента Ленинградского рок-клуба. Все очень веселились, когда в рок-клуб на имя президента приходил очередной счет из вытрезвителя или уведомление из КВД о необходимости повторных анализов на гонорею. Колян теперь на всякий случай представлялся так:

– Я Коля Михайлов, не тот.

Пива попить – милое дело!
Взглядом ловить женское тело,
Ждать двух часов и все же дождаться.
А если «сушняк», то взять и нажраться.
Это помогает, это боль снимает.
Это каждый знает – стар и млад.
Лишь бы не кончалось, этому я был бы рад.
Мне не страшна никакая паранойя!
Мне не страшен доктор-садист!
Я не боюсь политического гноя!
Я алкоголик, я оптимист!
Ох, до чего мне хорошо!
Ох, до чего мне хорошо-о-о!

Юрий Соболев