Ленинградский стратилат (СИ)

Я открыл зубами бутылку, полил водкой асфальт вокруг, плеснул на труп. Подумал — вдруг завтра пустят по следу собаку. Не знаю, был бы от этого толк, но хоть какая-то маскировка. Смыл со своих пальцев кровь. Потом тщательно вытер саму бутылку и положил рядом с мертвецом. Он был как сломанная кукла, в нем совсем не осталось жизни. Я чувствовал: человек уже не возродится. Пиявцем ему не стать. Может, это и лучше для него. То есть, конечно, лучше быстрая смерть, чем полужизнь на несколько месяцев. А мне нужно было торопиться. Но бежать было тяжело. Чужая кровь распирала меня изнутри, булькала в животе. Я старался идти быстрей, останавливался на секунду, снова шагал… Кое-как дотащился домой. Ладно, хоть было не очень далеко идти. В подъезде опять повезло, никто не встретился. Вряд ли кто бы выглянул в такой час. Но ведь по закону подлости это могло случиться.

Дома я первым делом стащил с себя одежду, вымылся под горячим душем. На рукаве рубашки заметил кровавое пятно, быстро застирал. Потом лег в постель. Живот надулся, как резиновый мяч и болел, но это была приятная боль. Я от нее кайфовал. Заснул счастливым. Целую ночь будто качался на теплых волнах крови. Она была и снаружи, и внутри меня…

— Романтика прям, — вставил Игорь.

— Очень остроумно! Рассказываю, все как есть.

— Не обижайся. Пошутил я.

— Ладно, проехали. Утром тоже было ощущение бесконечного счастья. Не хотелось вставать с постели. Лежал, гладил живот и… Больше суток у меня был… ну, вы понимаете. Но время не останавливалось. Уже в воскресенье пришлось вернуться к реальности. По радио передавали местные новости. Искали свидетелей убийства в ночь с пятницы на субботу. Просили откликнуться. Значит, тот человек не возродился, как я и думал. Только тогда до меня дошло, что натворил. Будто грохнулся с облаков на бетон. Что теперь делать? Улик против меня, вроде, не осталось, но… Я решил: надо уходить из города. Даже если не поймают, все может повториться. Теперь-то осознал, что не всегда могу себя контролировать. Вдруг дальше станет еще хуже. В какого монстра превращусь?

— Даже меня не дождался, придурок. Я в понедельник уже вернулся!

— Мне было стыдно смотреть тебе в глаза. Я собрал рюкзак и ближе к вечеру вышел из дома. Место, где можно поселиться, уже выбрал…

Глава 21

— Быстро ты лыжи навострил, — небрежно бросил Игорь. Кажется, он еще не мог смириться с тем, что друг в тяжелую минуту не посоветовался, не попросил помощи, а просто тайком удрал.

— Некогда было сомневаться и тормозить. Зато я знал подходящее место. Ещё раньше подумывал там укрыться. Если вдруг что… Жигулевские горы. Но не возле Каменной чаши и чудотворного родника. В тех краях туристов полно кучкуется. Я с родителями и одноклассниками тоже бывал. Теперь мне можно было укрыться только в заповеднике. Добрался без приключений. Успел на последний автобус до поселка возле лесничества. А дальше зашёл на территорию заповедника.

— Вот так просто?

— Ну да. Один человек пешком куда угодно может просочиться. Тем более, там площади огромные. За каждым невозможно уследить. В заповеднике я и прожил целых два года. Нашел в горах пещеру, обустроился потихоньку.

— А зимой как? — спросил я.

— Хуже, чем летом, конечно. Но глубоко в пещере теплей гораздо. Вполне терпимо. Я даже в холода иногда наружу выбирался. К счастью, прихватил шерстяные носки, свитер, треники теплые. Нормально в целом. А весной, летом и осенью — вообще красота. Такая природа офигенная… Простор. И ты будто хозяин всего вокруг.

— Нет, я бы не смог один выжить.

Валера чуть заметно улыбнулся.

— Выжил бы. Никуда бы не делся.

— А питался чем?

— Консервы, сухари и карамельки из дома быстро закончились. Но в Жигулевских горах и лесах еду найти не проблема. Орехи, грибы, ягоды. Иногда мелкая дичь. Так что совсем без мяса я там не зачах.

— Неужели ни разу на людей не натыкался?

— Пару раз слышал голоса вдалеке. Когда спускался в лес. Это грибники потихоньку в заповедник пробирались. Лосей зато видел и косуль.

— А кабанов?

— С ними лучше не встречаться. Вот ещё рысь видел однажды, она зайца в зубах несла. На меня внимания не обратила. Посмотрела искоса и дальше пошла.

— Класс! Но все равно тоскливо одному.

— К этому привыкаешь. И потом, когда всякие хлопоты — еду приготовить в котелке, ягод на зиму насушить, шмотки в ручье постирать — отвлекаешься. На время забываешь о том, что случилось в прошлом. Если честно… я даже рассчитывал всю жизнь там провести. Чтобы больше ни одному человеку не навредить. Остаться в тишине и покое до самой смерти. Больше не хотел верить, что стратилаты бессмертны. Может, то, что успел натворить, мне простится? На кровь меня больше не тянуло. Очень долго, почти полгода. Правда, потом опять началось постепенно. Но совсем не так сильно. В одной пещере летучих мышей дофига было… я так эту проблему решал. Уже не страшно, противно только. Да, я думал остаться там навсегда. Раз у меня такая судьба. Живут же отшельники, монахи вдали от мира… Душу спасают…