Ленивые хитрецы

Но вся эта чепуха Глебу была совсем ни к чему.

Главное - сумка.

Глеб давно мечтал о такой настоящей кожаной командирской сумке.

Глеб сто раз просил Луку: «Купи». Но разве Лука для него что-нибудь сделает? Купил какой-то рыжий с одним-единственным замком портфель, и все.

Чем с таким портфелем ходить, лучше вообще таскать учебники в руках.

Очень он нужен!

Пережевывая на ходу пучок черемши, подошла Варя.

- Ого, какая! - с завистью сказала она, увидев сумку. - Поносить дашь?

Глеб плотнее прижал сумку к груди.

Тоже нашла дурака - «поносить»! Сначала найди, а потом и носи.

Он положил в сумку два маленьких карандаша, красную резинку, подумал и затолкал туда же большую, сплошь исписанную мелким почерком тетрадь.

- Пошли, - решительно сказал Глеб, перекидывая сумку через плечо. - Нечего тут черемшу жевать. Не медведи.

После неудач и огорчений, пережитых в тайге, Глебу и Варе наконец-то повезло.

Они прошли еще немножко и увидели небольшой рубленый дом. Возле дома стояла оседланная лошадь, а на крылечке, поглядывая в их сторону, сидел лесной объездчик. Молоденький, худощавый, с двумя дубовыми веточками на казенной фуражке.

- Вы чего тут ходите-бродите? - спросил он. - Заблудились?

- Не. Я не заблудилась, - сказала Варя. - Это он заблудился. Он говорит: «Пойдем к объездчику, объездчик молоком будет поить».

- Это что, в самом деле?

- Врет она, - неохотно ответил Глеб. - Если б она не сбивала с толку, я б ни за что не заблудился.

И тут Глеб вкратце рассказал объездчику, кто он такой и в какие походы он ходил с отцом и с Колькой Пуховым.

Объездчик услышал про отца, перестал смеяться и сразу же пригласил их в избу.

Глеб так и знал: фамилия Бабкина, как пропуск, только скажи - все двери откроются.

Молока в избе не оказалось, зато нашелся большой кусок жареной медвежатины.

Глеб ел мясо и продолжал развивать свои мысли в отношении походов и своего лучшего и такого же бесстрашного, как и он, друга Кольки Пухова.

Объездчик слушал очень внимательно.

Когда Глеб рассказывал про смешное, он добродушно и поощрительно улыбался, а когда про страшное - мрачнел и даже как-то нервно постукивал пальцами по столу.

Глеб догадался, в чем тут дело. Объездчик был человеком неопытным, новым в тайге и, конечно же, ничего подобного никогда не видел и не слышал.

Долго молол Глеб языком.

Посадив волчонка, которого они поймали с Колькой Пуховым, на цепь, Глеб взял ружье отца и отправился выслеживать медведя.

Медведь этот был не простой, а ученый. Он сбежал из иркутского цирка и с тех пор промышлял в селах нахальным разбойным делом.

В одном месте он унес прямо со стола два килограмма ветчиннорубленной колбасы, в другом - неизвестно зачем спер корыто с бельем, в третьем…

Захлебываясь от нахлынувших на него воспоминаний и перескакивая с одного на другое, Глеб зарядил ружье картечью, прицелился в медведя, но тут, в эту самую решительную и ответственную минуту, лесной объездчик поднялся и сказал:

- Ну, парень, хватит. У меня сейчас времени нет. Айда, домой вас провожу.

Лесной объездчик прошел с Варей и Глебом минут пятнадцать - двадцать и вывел их прямехонько к реке. К той самой реке, откуда они начали знаменитые розыски Зины-Зинули.

Объездчик простился с Варей, пожал руку Глебу и очень душевно и искренне сказал:

- Ну, Глеб, до свиданья. Когда будешь снимать шкуру с медведя, позови. Помогу…

Глава девятая

Глеб ничего не сказал Луке про Зину-Зинулю и сумку.

Только заикнись - вообще со света сживет.

Глеб решил, что с рассказами можно пока подождать, а там все устроится как-нибудь само собой.

К тому же, как с Лукой разговаривать, когда он даже не смотрит на него. Придет вечером, поест втихомолку и снова куда-то уходит. Только про свои дела и думает…

А дела эти, как понял Глеб, были совсем неважные.

Георгий Лукич, который, наверное, до сих пор не помирился с десятиклассниками, повесил на дверях «конторы» красную фанерную доску и на ней мелом написал:

«Вчера бригада лесорубов выполнила свою норму на 32 процента».

А что такое тридцать два процента, Глеб знал хорошо. Это почти то же самое, что в школе двойка или самый настоящий «кол».

Глеб случайно подслушал разговор Луки и Сережи Ежикова, и картина для него стала совсем ясной.

После обеда Глеб сидел в вагоне и рассматривал там сумку.

Сумка была очень старая, с растрескавшейся кожей, но все равно настоящая, командирская сумка. На кожаной крышке ее изнутри чернильным карандашом были выведены две буквы «И.Д.». Наверное, это были имя и фамилия ее прежнего владельца.

Интересно, кто это такой «И.Д.»?

Глеб вынул из сумки тетрадь и принялся читать.

Но ничего полезного в этой тетради не было. Какие-то непонятные слова и очень плохие, на скорую руку нарисованные картинки и чертежи. Если б Глеб захотел, он бы в сто раз лучше нарисовал.

Глеб хотел было тут же швырнуть тетрадь в печку, но передумал. На тетради была хорошая клеенчатая обложка. Из такой обложки, если подумать, можно сделать много всяких интересных штуковин.

Глеб спрятал тетрадь на прежнее место и снова принялся за сумку. Повертел так, повертел сяк и решил, что сумку надо переделать.