Ленивый сын

— Наверное, у себя дома. Она переехала. Помнишь?

— Я думала, она уже оставила эту глупую идею. Она должна жить здесь, с нами.

По словам Эванджелины, нет. Она отказывалась жить под контролем семьи. Вот бы и Изобель была такой же смелой. Хотя, жить в доме семьи означало не убираться и не готовить, так что была ложка мёда в бочке дёгтя. Но вечно так продолжаться не могло.

Изобель схватила бекон и откусила кусочек и, зная как это бесило, начала разговаривать с полным ртом. Мать села напротив неё.

Во главе стола сидели мужчины семейства. В их случае — дедушка. Отец Изобель исчез некоторое время назад. Большинство считало его мёртвым, хотя тело не нашли, и все посматривали на мать, гадая, а не она ли его убила. Изобель знала, что это не так. Она сомневалась, что отец винил мать, учитывая, что Изобель могла видеть его дух, парящий рядом, наблюдающий за матерью, тянущийся к ней, чтобы прикоснуться, даже если его руки проходили сквозь неё.

Несмотря на давление со стороны дедушки Изобель, мать так и не вышла снова замуж. Она утверждала, что не может быть уверена, вдова ли она. А Изобель подозревала, что мама просто не вынесет присутствия в своей жизни другого мужчины. Кто сказал, что настоящей любви не существует? Её родители были примером устроенного брака, который сработал. Но не у всех так было. Многие родственники избегали развода и шли прямо на убийство. Это рентабельнее.

Изобель доела бекон и сделала глоток сока, пока мать намазывала джем на бублик. Похоже, день был напряжённый, раз она прибегла к повышению сахара.

— Зачем ты ищешь Эву? — спросила я.

— Я за неё беспокоюсь.

— Почему? — Насколько Изобель известно, Эва в полном порядке.

— У меня такое чувство, что она не хочет довести соглашение до конца.

— Мама, говори прямо — замуж за незнакомца. И разве можно её за это винить?

— Не я решила, что они не встретятся раньше обручения. Что поделать? Твой дедушка скрытен. Я знаю лишь, что Эва должна исполнить обязательство и скоро.

— Меньше всего я ждала, что именно ты захочешь подложить сестру под незнакомца из-за какого-то обещания, которое когда-то давно дал дедушка.

— На самом деле, это сделка из-за проигрыша, — спокойно произнесла мама, прежде чем откусить кусочек бублика — самого вкусного русского рогалика, который ты пробовал в жизни, не похожего ни на что другое. Смазанный маслом и пропитанный джемом, он мог утешить всё, что угодно. А вот яйца, которые жевала Изобель, разлетелись изо рта, когда она вскрикнула:

— Что?

Теперь она поняла, что если бы они ели в столовой, где стол около восьми футов шириной, вмещающий яства и сложные центральные блюда, это происшествие не вызвало бы проблем. А этот стол гораздо уже. Настолько, что яйца, облитые кетчупом, брызнули прямо на мать налётом невежества.

Выражение лица матери не изменилось, и она не сожгла Изобель дотла, и не выбросила в окно взмахом руки. Она слишком культурна для этого. Она отложила бублик в сторону и, когда несколько рук с обеих сторон вытерли её и вернули еду, ответила Изобель самым спокойным тоном. Тем, который очень пугал.

— Добродетель и будущее твоей сестры проиграны в азартном пари, составленном на скорую руку в покере.

— Но дедушка не умеет играть в карты, — выпалила Изобель.

— Именно. — И вот тогда Изобель её увидела — очень тонкую венку, пульсирующую под глазом матери. Мать была в бешенстве, но ничем это не выдавала. Почему? С каких это пор её мать сдерживается? Хотя дедушка мог ожидать соблюдения некоторых старых правил, он уважал мать, могущественную ведьму и уважаемую дочь. Так с каких это пор мама держит язык за зубами?

Таинственно. И достаточно для того, чтобы Изобель сделала себе пометку поговорить позже об этом с Эвой. Возможно, пришло время глубже разобраться в заключённом дедушкой пари.

Вместо того чтобы усугублять ситуацию, она сменила тему разговора.

— Ты слышала что-нибудь о телах, возвращающихся к жизни? Появление зомби? — спросила Изобель, отодвигая тарелку, но только потому, что очень захотелось рогалика со сливочным сыром, а не бублика, потому что, опять же, она обожала это пассивно-агрессивное дело — задевать матушку.

— Никаких докладов об этом не было. Уверена, что тебе не померещилось? Ты наркотиками балуешься? — Мама подалась вперёд и внимательно посмотрела на Изобель. — Знаешь, если хочешь хорошего кайфа, стоит прийти ко мне за отличной штукой.

Мать не запрещала употреблять наркотики, лишь хотела убедиться в их качестве.

— Мне это не привиделось. Ты же видела мою одежду.

— Возможно, твоему заблуждению нужно доказательства.

Изобель откинулась на спинку стула и решила сделать то, что однажды видела у Эванджелины — положила ноги на стол и скрестила их в лодыжках. На ногах у неё были пушистые тапочки с улыбающимися кроликами. Большие зубы и сумасшедшие красные глаза придавали прелестный демонический облик.