Ленивый сын

— Слушай, ты не хочешь называть меня своим сыном, ну, и ладно. Ты мне не нужен. Мне никогда не был нужен отец, так зачем он сейчас?

— Вот в чём загвоздка. Слишком много людей говорят о предполагаемом Антихристе. Спрашиваю, правда ли это. Люди гадают, грядёт ли конец света, и если да, мне нужен новый наряд.

Этот парень реален? Неудивительно, что культы искали нового лидера, который привёл бы их в современную эпоху.

— Слушай, дедуля, почему бы тебе не вернуться в Ад и не поиграть со своими демонами, или душами, или чем ты там занимаешься, и не оставить всю эту историю с захватом мира мне. — Потому что Крис, в конце концов, всё поймёт, сразу после того, как найдёт способ заставить Изобель простить его.

Люцифер сложил пальцы домиком и посмотрел на него.

— Я не могу уйти, потому что ты — проблема. Я не люблю проблем. Они мешают играть в гольф и трахаться. Нам нужно разобраться с этим дерьмом раз и навсегда.

— И как именно? — Крис поднялся и отряхнулся. — Закажешь набор ДНК, и сделаем пару мазков.

— Я тебя умоляю. Всё это мошенничество, чтобы мужчины были обязаны платить алименты. Никогда не соглашайся на это. Никогда.

— И что ты предлагаешь нам делать? — Крис скрестил руки на груди.

— Думаю, нам следует начать со снятия нескольких заклинаний с тебя. Давай посмотрим, кто ты на самом деле, мальчик. — Люцифер подался вперёд и обхватил Криса за шею.

Крис чувствовал, как каждый палец вдавливается в плоть, перекрывая доступ кислорода и обжигая. Он бы задохнулся, если бы мог сделать вдох. Он бы забился в конвульсиях, если бы его тело не изогнулось дугой, испытывая сильную боль.

— Чёртова древняя вавилонская магия. Отвали от этого мальчика. — Изо рта Люцифера вырвалась смесь старого и нового английского, плюс несколько слов, которые не имели смысла. Это могло показаться чепухой, но она причиняла чертовски сильную боль, такую сильную боль, что Крис открыл рот и закричал, но не издал ни звука. Даже не пискнул. Каждое нервное окончание кричало, как будто что-то отделилось от него, что-то, что было прочно связано с его кожей и душой. Она оторвалась и унесла с собой часть его самого. Забрала человечность, которую он носил как плащ, и ложь, которая покрывала его с головы до ног, разоблачая кто он.

Едкий запах дыма наполнил воздух. Молния, вспышка за вспышкой, ослепила. Но не скрыла от него факт, что он смотрел в радужки, в которых плясали языки пламени, в то время как из ушей и носа Люцифера валил дым. Крис мог бы поклясться, что видел изогнутые рога изо лба мужчины.

Затем, внезапно, с последней раздирающей, мучительной агонией, которая на мгновение остановила сердце, всё прекратилось. Боль исчезла, и всё же в Крисе не было ничего прежнего. Он упал на колени, упираясь руками. Крис долго сидел сгорбленным, грудь вздымалась, будто пробежал марафон, чего никогда не сделает. Слишком много упражнений. Уставившись в землю, он понял, что чувствует себя по-другому. Осознанным, если в этом есть какой-то смысл. Как будто с него сняли завесу, и теперь он мог по-настоящему видеть. Чувствовать. И быть значимым. Он поднялся и стал выше, чем раньше, а ещё сильнее, что не подумал хмуриться на Люцифера, который смотрел на него довольно ошарашенно.

— Чертовски больно, мудак, — огрызнулся Крис.

— Чтоб меня трахнуло племя женщин-амазонок, с фаллоимитаторами и страпонами. Ты мой проклятый сын. — Люцифер не смог скрыть удивление.

— Я, нахрен, так тебе и говорил, мудак вафельный.

— Я мудак огненный.

— Неважно.

— Не могу в это поверить. Ты, на самом деле, мой сын. Моя плоть и кровь.

— И что с того? Ты всё равно не станешь папочкой. Отвали.

— Отвалить? — Он выгнул бровь. — Как раз тогда, когда всё стало интересным?

Когда-то давно Крису, возможно, было бы наплевать на то, что отец, наконец, признал его. Однако после всей боли и этого дерьмового дня, был не в настроении. Он махнул рукой в сторону Люцифера.

— Покинь мир смертных и возвращайся в преисподнюю, где тебе самое место, Люцифер.

— Ты же понимаешь, что меня так просто не прогнать.

— Раньше проблем не было.

— Ты из тех сыновей, которые жалуются на каждую грёбаную мелочь, которую не получил в детстве?

— Ты из тех отцов, которые настаивают на том, чтобы говорить о своих чувствах?

— Нет.

— Хорошо. Потому что я не собирался слушать.

— Что ж, это бесценно, потому что я не собирался тебя слушать. Но, должен сказать, ты меня разочаровываешь. Тебе почти тридцать. Почему ты до сих пор не правишь миром?

— Уже лекции. — Крис закатил глаза. — Я завоюю мир, когда буду чертовски готов.

— Не в наше время, Сын Погибели, — объявил напыщенный голос.

Крис не смог сдержать раздражённый вздох, когда авангард ангелов, на этот раз их было около дюжины, решил приземлиться рядом. Он отвернулся от отца — «чёрт возьми, Люцифер действительно мой отец» — и сказал:

— Слушайте, вы, крылатые уроды, я сейчас не в настроении разбираться с вами.

Чтобы не отстать, Люцифер протиснулся перед ним.