Ленка и мертвецы

Федя из красного сделался пунцовым. Встал, потоптался неловко, сунул руки в карманы и ушел. Что он в итоге предпринял и как подкатывал к семейству Строгановых, Ленка уже не узнала. Только похоже, что ведьме Дарье, Настиной маме, жених понравился. Через год молодые расписались. А в день, когда родилась у Насти с Федей дочка, умер старший Строганов, Настин отец Илья. Семейство Дьяконовых осталось жить в доме Строгановых.

Ленка на их стороне деревни не появлялась. Что ей делать на Осиновой улице — ни родни у нее там нет, ни подруг, ни важных дел. Но она не сомневалась, что все покойники этого рода так и продолжают трудиться в огороде или в доме Строгановых-Дьяконовых. Почему бы нет, раз уж ведьма Дарья научилась их использовать. Хотя умерших было немного жаль — не так они, должно быть, загробную жизнь представляли. Ленка напоминала себе, что в чужую семью вмешиваться не стоит. Да и что она могла сделать? Если не умеешь говорить с ведьмой на одном языке, лучше и не соваться.

Как-то раз Ленка отправилась на речку Весточку стирать ковер. Это городские жители свои ковры по зиме на белом снегу выбивают. Так те ковры и деревенской грязи в глаза не видели. А в Клюквине всю жизнь ковры в реке мыли. Вот загрузила Ленка свой ковер в трехколесную тачку, чтобы на спине не тащить, и покатила. Пришла к воде, только расстелила — смотрит, а по берегу кто-то идет.

По зеленому пригорку при свете дня, не замечая ярких бабочек и толстых мохнатых шмелей, шел серый бесцветный призрак. Ленка присмотрелась — да это же Илья Строганов, покойничек. «Что ж он здесь делает?» — удивилась Ленка. А Илья пьяной походкой мертвеца шел прямо на нее.

Увидел живую, остановился, застонал. Ленка видела сквозь него, как через пыльную тюлевую занавеску. Запахло сыростью, гнилью. У Ленки заболело горло.

— Иди отсюда! — крикнула она покойнику. — Иди к своим!

Но мертвый Илья сделал еще несколько шагов к Ленке, и тут она увидела, что за ним волочится веревка.

— Ой, да ты повесился, что ли? — удивилась Ленка. — Тогда понятно.

Самоубийцу-то себе на службу не поставишь. Его душа потеряна для всех.

Призрак в ответ снова грустно застонал.

— Что ж ты повесился-то в день рождения внучки? И не стыдно тебе? Вот родне-то и пришлось скрывать, что ты самоубийца. Никто в деревне и не знает, — отчитывала призрака Ленка. Тот грустно кивал. — Чего тебе надо от меня? Иди прочь! Я тебе ничем не помогу. Ну, пошел! Брысь! — Она замахала на него руками.

Призрак отошел на несколько шагов. А Ленка вздохнула, сложила обратно в тачку свой нестираный ковер и пошла в деревню. Бросила ковер дома и отправилась на кладбище. Могилки семьи Строгановых было несложно отыскать. Род их старый, в этих краях жили давно, хоронили покойников рядышком.

Среди высоких берез и осин могилка Ильи: тяжелая гранитная стела с фотографией мужчины в парадном костюме. Рядом памятники поскромнее — его отца и матери. А за ними чуть правее родители Дарьи Строгановой, в девичестве Козловой, и родители ее матери.

Солнечные зайчики пробивались сквозь листву, играли на надгробных плитах. Ленка присмотрелась к датам жизни и смерти членов этой семьи.

На берегу, когда она ругала неупокоенную душу Ильи, ей в голову пришла одна мысль. Она и отправилась на кладбище, чтобы проверить. И точно! Все сходилось. Старшие мужчины в этой семье умирали, когда у дочерей рождались первенцы. Точнее — первеницы.

Так, в день, когда родилась Дарья, умер ее дед. А в день, когда родилась Настя, отошел на тот свет Дарьин отец.

Ленка слышала, что ведьмы питают свои силы мужской энергией. А строгановские колдуньи, судя по всему, не просто сосали силы из мужиков — они их буквально приносили в жертву новорожденной ведьме. Старшая дочь рождается — старший мужчина умирает. Понятно, что не своей смертью. Но жертвоприношения они научились маскировать.

Илья слыл по деревне умным и рукастым мужиком. И хотя ведьмы отлично умеют отводить глаза, он, видимо, догадывался, что его ждет. И покончил с собой — только бы не стать частью черного ритуала по инициации новорожденной ведьмы. Что ж, его выбор.

«Интересно все-таки, что ж строгановские бабы с Петькой сделали, чтобы он на машине разбился?» — поймала себя на запретной мысли Ленка. С тех пор как парня не стало, она не разрешала себе о нем вспоминать. От таких воспоминаний болела душа.

* * *

«Любопытство сгубило кошку…» Или нет: «От любопытства кошка сдохла!» Кажется, так говорила любимая прабабушка Нюра. Но Ленка редко слушалась взрослых.

Вечером она пошла к Строгановым.

Как и в прошлый раз, подобралась к их участку со стороны леса. Дошла до невысокой калитки и заглянула: что там делается в огороде? Если кто живой копошится — можно сказать, что просто шла мимо. А мертвецам все равно.

В огороде собирал с картошки колорадских жуков призрак какого-то мужчины. Не Ильи и не Петьки. Ну и бог с ним. Лена открыла калитку и осторожно стала пробираться к дому.