Ленькин салют

— Не верила — не показала бы листовок, но ты горяч, а тут нужны выдержка, осмотрительность. Если хочешь помогать, то при условии…

— Каком?

— Никому ничего не болтать — это первое. Делать вид, что со мной враждуешь, и приходить только по вызову и так, чтобы никто тебя не видел. И еще: не допекать своими песнями старосту. Ты этим только навредишь и себе, и мне. Он настрочит донос, и тебя арестуют.

— Я согласен на все. На все! — Ленька умоляюще смотрел на Женю. — Если хочешь, я даже совсем перестану петь.

— Ну зачем же? — улыбнулась Женя. — Пой, только знай, что и где петь. А вообще пореже попадайся старосте на глаза.

Напоследок она предупредила, что будет вызывать его к себе через Аню.

Захватив пачку листовок, Ленька не пошел на улицу, а перемахнул во дворе через забор и, напевая, побрел тропой позади огородов.

В эту ночь Ленька до петухов, где перебегая, где крадучись, колесил по крутым кривым улочкам слободы. И там, где скользил он бесшумной тенью, листовки застревали в щелях дверей и ставен, оставались на подоконниках и у порогов, придавленные камешком. Последний листок Ленька прилепил вишневым клеем к стене хаты уличного старосты.

Утром, хоть и не выспался, он встал спозаранку и незаметно из убежища выглянул на улицу.

Ожидал он не долго. Вот скрипнули калитка; в палисадник вышла женщина и, открывая ставни, подобрала листовку, упавшую наземь. С радостной дрожью Ленька наблюдал за тем, как она, развернув, прочла листок, а потом оглянулась и бросилась в хату. В соседнем доме вышел на крыльцо Ленькин одноклассник Санька. Подняв у порога листовку, он свистнул и понесся через улицу к товарищу показать свою находку.

А вот, наконец, появился и Зайнев. Он удивленно уставился на листок, висевший на стене, и с минуту стоял точно вкопанный. Потом отвратительно выругался и попробовал осторожно отклеить листок, но бумага рвалась и расползалась. Зайнев побежал в хату и спустя немного появился с кухонным ножом в руке.

Ленька со злорадством следил, как староста, поддевая ножом бумагу и осторожно соскабливая клей, старался снять листовку в целости, не повредив ее. «Небось в комендатуру помчится с доносом», — подумал он.

И он не ошибся. Сняв листовку, Зайнев аккуратно свернул ее, положил в карман и заторопился в город.

Часа через два на слободку вкатил грузовик с жандармами. Началась облава на «партизан».

VIII

Крутая, еле заметная тропка, извиваясь, вползла на вершину Зеленой горы и повела Леньку дальше.

День был солнечный, тихий. Слегка морозило. Дали ясны, воздух неподвижен и удивительно чист, а море не по-зимнему спокойное и синее-синее. На горизонте оно казалось Леньке похожим на длинный, острый меч, который врезался в белокаменную твердь берегов. И где он вонзился глубже, там образовались широкие синие разрезы бухт.

А вот и бугор, за которым пещера, где когда-то он с ребятами играл в войну. Давно это было, прошло уже больше двух лет. Потом в этой пещере опасались от бомбежек жители Зеленой горки. Случалось и ему тут отсиживаться, а теперь она будет пристанищем матросам, бежавшим из концлагеря.

Но сумел ли боцман найти эту тропку к пещере? Ее и днем-то мудрено заметить, не то что ночью. Эх, кабы все вышло так, как задумали, тогда бы и он ушел с ними в лес к партизанам и стал бы мстить оккупантам.

До сих пор ему здорово везло. Ух, и насолил же он за это время фашистам! Нынче все на слободках над ними смеются, ни в грош не ставят их крики по радио о мнимых победах на фронте. Из подпольных листовок все знают, как набили им морду под Курском и что с Украины их гонят в три шеи. Фашисты ужас как злятся! В каждом приказе грозят расстрелом, если поймают с листовкой. Пусть побесятся. Он им еще перцу подсыплет.

А Жене спасибо: какое большое и важное дело она нашла для него! И до чего ж интересно водить за нос жандармов и полицаев. Они до сих пор не догадываются и думают, что партизаны из лесу приносят листовки. И все шастают, рыщут вокруг слободки. Просто умора!

Но всего забавней дурачить по ночам жандармские засады. Разносить ночью листовки, когда лягавые тебя вынюхивают, — это не бычков в бухте ловить. Уметь надо! Тут перво-наперво покажи себя как разведчик: выследи, где засада, и потом уж действуй без прошиба. Ползи на брюхе по огородам, перебирайся через развалины и, чтобы камень не загремел, не хрустнул осколок стекла под ногой, осторожно обходи засаду, подбирайся к хате и клади листовки под дверь или наклеивай. Вот это класс! Иной раз ползешь мимо жандармов, а самого мороз по коже дерет. Так бы вскочил и побежал. А нельзя — заметят. Риск такой — дух захватывает!

Зато уж утром тебе награда: у жандармов переполох, а наш народ радуется. Только и разговоров на слободке, что о новостях с фронта… Прибегают ребята, уверяют, будто своими глазами видели, как ночью с горы спускались партизаны, а он слушает и давится от смеха.