Леннар. Псевдоним бога

Первым в Круглый зал вошел высокий воин-наку в коричневой кожаной накидке, перехваченной у горла поблескивающей застежкой. У него было смуглое и совершенно ничего не выражавшее костистое лицо; лысый татуированный череп перетянут плотной желтой повязкой. Вдоль бедра, едва задевая лезвием бахрому грубого шва на кожаных штанах, покачивалась обнаженная секира. К поясу, в нескольких местах перехваченному массивными металлическими ободами, был прикреплен плазмоизлучатель, который, как известно, воины-наку называли «Дитя Молнии». Такая эклектичность вооружения нисколько не смущала воина, к тому же это был не кто иной, как родной брат Квана О, отважный Майорг О-кан. За ним, вытянувшись в четкую шеренгу, шли Обращенные. Среди них было немало руководителей достаточно высокого звена, в том числе глава информационной сети Лайбо, из Первообращенных.

Ни Леннара, ни Квана О среди них не было.

По всей видимости, это обстоятельство немало смутило посольство Храма. Глава этой дипломатической миссии, старший Ревнитель омм-Эрриваан, поднял затянутую в голубую перчатку руку в знак мира и возгласил:

— Миссия великого Храма и братья ордена Ревнителей, прибывшие на переговоры, хотели бы зрить среди вас вашего предводителя и вождя, прозываемого Леннаром!

Лайбо, стоявший за спиной Майорга О-кана, выразительно кашлянул. Тот сделал несколько шагов в сторону каменного стола, разделяющего Круглый переговорный зал на две почти равные половины, и, ответно подняв руку, сказал громко и хрипло:

— Мы знаем, что все вы жрецы Храма в высоком сане и братья-Ревнители. Нам известна ваша высокая доблесть, но нам известна и ваша хитрость и отменная изворотливость. — (Глава миссии Храма даже поднял брови, явно не ожидая от неотесанного и прямодушного наку такой нарочитой недипломатичности.) — Люди с двумя сердцами не могут говорить всей правды. Я должен обыскать вас, чтобы быть уверенным, что у вас нет оружия и иных вредоносных вещей, имя которым суть смерть и гибель страшная.

Младший брат Квана О явно прошел неплохую школу красноречия. Недаром его выдвинули в авангард переговорной миссии. Тут же выяснилось, что в обязанность младшему из клана О-рего (Желтой Лягушки) вменяется не только завязка переговорного процесса. Майорг О-кан быстро обогнул древний каменный стол и, бестрепетно приблизившись к десятку жрецов Храма в голубых облачениях и Ревнителей, затянутых в известные всему Арламдору зловещие красные пояса, сказал:

— По одному. Я должен увериться, что при вас нет оружия. Что медлите? Во имя всех богов!.. Каждое потерянное мгновение приближает нас к желтой бездне, откуда нет возврата! — вдруг взревел Майорг О-кан.

Это было ритуальное восклицание племени наку, но было оно сказано на понятном храмовникам языке, а слово «бездна» слишком свежо, слишком остро и жутко перекликнулось с недавними катастрофическими событиями в Ланкарнаке… Предводитель храмовой миссии, старший Ревнитель брат Эрриваан, позволив себе только короткую гримасу недовольства, шагнул под пронизывающий взгляд воина-наку. Тотчас же проворные шестипалые руки уроженца проклятого Эларкура обшарили храмовника с головы до ног, не забыв даже узких кожаных дреббов с высокой шнуровкой — излюбленной обуви знатных служителей Храма. Той же унизительной процедуре подвергся каждый из оставшихся участников посольства, но сколь бы ни была она унизительна — а в этом не сомневался решительно никто из гордых блюстителей Чистоты мира! — каждый предпочитал оставить при себе слова возмущения и гнева. «Ты еще поплатишься, грязный наку», — верно, думал каждый из них, мысленно представляя, как мозги этого шестипалого скота, фонтаном брызнув из-под расколотого лысого черепа и смешавшись с кровью, текут вот по этой древней стене. Обыскивая последнего из парламентеров, Майорг О-кан нащупал под одеждой щуплого жреца что-то твердое, граненое, размером примерно с ладонь трехлетнего ребенка. Не дожидаясь, пока Обращенный вытащит подозрительный предмет из-под облачения, жрец сам извлек под тусклым пламенем факелов массивный кристалл-многогранник неправильной формы, глубоко отсвечивающий зеленым. Он походил на две сращенные пятисторонние пирамиды. Ограненный, кажется, нарочито грубо и фактурно, он тем не менее производил сильное впечатление. В глубине камня танцевали искорки и, ломаясь, искривлялись пласты света. Майорг О-кан грозно сощурился… В его роду не любили таких красивых камней, потому как считалось, что они в большинстве своем талисманы и амулеты… Глава миссии Храма сказал:

— Это знаменитый древний Камень Примирения. Много столетий Храм не вручал никому подобного Камня. Это последний из Камней, дошедших до нас из глубокой древности. Существует древняя легенда, что если этот Камень Примирения перейдет из одних рук в другие, то даритель и тот, кому подарили, никогда не смогут сойтись в бою друг против друга. Примирение!