Леннарт Фартовый

– У Головешки достаточно собственных грехов, чтобы богам наказать его и без лыж, – как мог, утешил ее Блез.

Затем ему пришла такая же мысль, что и мне.

– Ждать благородства от Головешки это примерно то же, как, находясь на рыбалке, не закидывать снасти в воду в надежде, что рыба выползет за наживкой на сушу сама. Наверняка он сбежал, чтобы попытаться вернуть наковальню. Следовательно, он получил свою кару за жадность. Что непременно однажды должно было случиться. – Блез мгновение подумал и тоже добавил: – Вот!

– Возможно, Головешке удалось избегнуть волчьих зубов, забравшись на дерево. Лео, мы обязаны его спасти! – заявила Рейчел. – Пока он еще не замерз.

– Обязаны, – согласился я. – Выступаем немедля!

Нам повезло. Едва мы вернулись на дорогу, как нам повстречался обоз из нескольких саней. После взаимных приветствий Блез спросил у одного из путников, выглядевшего главным:

– Скажите, уважаемый, по дороге сюда одинокий лыжник навстречу не попадался?

Тот не замедлил с ответом ни на мгновение:

– Было такое!

– И где это произошло?

– Да перед самым замком Косматого. Мы еще над ним посмеялись. Весь в снегу, морда красная, а изо рта пар, как из чайника.

– И чего тут смешного? – не понял рассказчика Казимир.

– Так он лыжи носами назад надел. Ко всему не скользил на них, а бежал, причем так, что колени у него едва до груди не доставали. Удивительное дело, но шустро у него получалось!.. Как ветер мимо промчался. Ваш человек?

– Наш, – кивнул виконт Антуан. – Вернее, когда-то был нашим.

– А волки за ним не гнались? – выглядывая из-за Рейчел, робко спросила Мэри.

– Может, и гнались раньше, – пожал плечами старик. – Но когда он мимо нас пронесся, их уже не было.

– Лео, что будем делать теперь? – спросил Блез.

– Продолжим путь! – твердо сказал я.

Было непонятно, что именно подвигло Головешку уйти на лыжах, надетых носами назад, – обида ли на Блеза, жадность ли, но Тед сам выбрал свою судьбу, и ей ничто не угрожает.

– Чего такая печальная, Рейчел?

Я шел рядом с санями, на которых она сидела. Замок Бычьей Кости был хорошо уже виден, и потому во мне, как в проводнике, нужды уже не было.

– Я не грустная, я задумчивая. Меня все не оставляет мысль – если в перстень вставить камешки, он заработает?

– Не знаю, что и ответить. А что пишет в своей книге Ависьен?

– В ней только о том, как им пользоваться. Ависьен жил в нашу эпоху, когда перстни делать уже не умели, а только находили готовыми. Может, все-таки стоит попробовать? Среди моих украшений найдутся камешки, которые и по размеру, и по номенклатуре замечательно подойдут.

Драгоценностей у Рейчел хватало – шкатулка величиной с небольшой сундук. Они остались еще с тех времен, когда мы, что называется, купались в золоте, пока мерзавец Гаспар нас не предал.

– Может, и стоит. Но в любом случае необходимо найти ювелира: сам я за такое тонкое дело не возьмусь. Потерпи до Стокгарда. Город большой, и в нем ювелир обязательно найдется.

Головешка догнал нас уже на самом подходе к замку. Точно такой, каким его и описывали – весь в снегу, с красным лицом, струями пара и в надетых носами назад лыжах. Он без сил рухнул на сани рядом с Рейчел и долго не мог отдышаться. Мы собрались рядом в ожидании, когда он сможет сказать хоть слово. Наконец Тед пришел в себя.

– Наковальня стальная, – первым делом заявил он. – Но блестит так, что в нее, как в зеркало, можно смотреться! Только дарственная надпись, Рейчел, вышла у тебя не сказать чтобы очень. Ну куда такая годится? «Чтоб ты сдох, Ульфрам Косматый, вместе со всем своим семейством!» Хотя сама гравировка получилась что надо – буковка к буковке! И еще красивая вязь.

Рейчел от удивления открыла рот.

– Я совсем другое в письме к Олафу просила выгравировать! Сейчас по памяти процитирую. «Ульфрам Косматый, здравствуй долгие лета сам, вся твоя семья, твои внуки и правнуки во веки веков! И чтобы не дрогнула твоя рука в бою, нивы были обильными, свиньи тучными, коровы давали много молока, а Громовержец никогда не оставлял своим вниманием». И еще подпись – «С уважением, Леонард и Рейчел».

– Никакой подписи не было, – мотнул головой Тед. – Только пожелание сдохнуть как можно быстрей. Но красиво написано!.. – повторился он. – Косматый был в ярости, и это еще мягко сказано.

– На кого?

– На всех сразу.

– Теодор, а как вам удалось пробраться к наковальне? К тому же сделать ей химический анализ? – спросил виконт Антуан.

Головешка пренебрежительно фыркнул:

– Лазутчик я или кто?

Блез открыл рот, и я приготовился от него услышать нечто вроде – как у тебя получилось обойтись без женского платья, когда он сказал:

– Никаких проблем не возникло?

Тед фыркнул снова:

– Пытались меня поймать, когда обнаружили, но куда им! Со стены спрыгнул, на лыжи и к вам.

К замку Эйдвина Бычья Кость мы подходили с опасением, поскольку Косматый отозвался о нем крайне нелестно. Бычья Кость – это и сборище всех пороков, и детоубийца, и еще человек, которому неведомо понятие честь. Но обойти стороной замок было нельзя. К нашему удивлению, его хозяин оказался воплощением радушия.