Лента Мёбиуса

– Что там еще?..

– Представлен на суд вашего величества проект реформирования процедуры похорон, это касается аксессуаров…

– Что?! Как это?.. Какое еще, к черту, реформирование?

– Вопрос не простой, ваше величество…

– Какие же тут могут быть сложности? Думаю, для покойника всё просто. Все сложности позади. Жизнь, к счастью, завершилась. Ему в этом отношении можно только позавидовать. Ему ничего делать уже не надо. За него все проделают родственники. Гроб закажут, панихиду, и все такое… Неужели это так сложно: похоронить покойника? И потом, процедуру установила сама жизнь: обмывание, месса, положение во гроб… Или сначала месса? А потом – во гроб? И уж потом последние поцелуи в хладный лоб, захоронение, поминки, борьба за наследство?..

– Тут дело в гробах, ваше величество. Лесов в Асперонии мало… Вот и предлагается хоронить в пластмассовых… Или в гробах из папье-маше…

– А почему не хоронить вообще без гробов? Вырыл яму, сбросил туда покойника, слегка присыпал землицей, вбил осиновый кол…

– Вот вы шутите, ваше величество, а пластмассовый гроб куда лучше деревянного. Леса сохраняются, и потом это гигиеничнее, чище, лучше…

– Кому лучше? Усопшему? Так надо понимать? Народ совсем спятил… Впрочем, мне все равно. Пусть хоронят, как хотят… хоть в оберточной бумаге или в бочках из-под солонины… Мне-то что? Да и покойничку наплевать…

Король сердито ставит размашистую подпись.

– Вместо того чтобы решать важные государственные вопросы, – говорит он плачущим голосом, – я занимаюсь черт знает чем… Убил на какую-то ерунду два часа… И только тремя пунктами меньше! Сколько там осталось? Пятнадцать? О Господи!.. Что-то у меня сегодня голова совершенно не варит… Давай сделаем перерыв… Распорядись-ка, милый, чтобы чаю мне… и мои любимые конфеты с земляничной начинкой… И поставь Равеля, «Игру воды», что ли, или что-нибудь из «Испанского часа»… ну, ты знаешь…

Глава 4

Солнечный луч, вынырнув из серых небесных волн, пронзил тяжесть душного воздуха – принцесса не любит открытых окон – и врезался в лицо храпящего молодого человека. Юноша вздрогнул и проснулся. Медленно открыл глаза. Выпростал руку из-под простыни. Провел ею по подбородку. Самодовольная улыбка расползлась по голубоватому, почти мальчишескому, лицу. Колется… Как у настоящего, взрослого мужчины, подумал он.

Лоренцо даль Пра, так звали юношу, сегодня ночью окончательно потерял невинность. По нынешним временам поздновато – в восемнадцать-то лет…