Леонард и Голодный Пол

— Хорошо. Обещаю, — ответил Голодный Пол, так и не поняв, что он такого сделал, чтобы рассердить Грейс, и оторопев от резкости ее голоса. По природе своей он был флегматиком, обижался очень редко, если вообще такое случалось, и всегда старался оправдать человека за недостаточностью оснований или списать всё на обстоятельства. Ему казалось, что Грейс должна радоваться за него. Он всего лишь хотел предложить Торговой палате простую фразу, которая позволила бы решить беспокоившую их проблему. Он сделал бы то же самое, не предложи они в награду ни призов, ни денег. Просто это был тот редкий случай, когда Голодный Пол знал ответ, словно видел пробел в клеточках на доске скребла, который другие игроки, делая ходы, не заметили. Теперь, когда у него появились деньги, значившие для него совсем немного, он был счастлив отдать их часть или даже всю сумму своим родителям, но ему просто в голову не пришло, что их это заинтересует. Отец не трогал свои пенсионные сбережения с момента выхода на пенсию. Значит, Питер даже не знал, на что их потратить, если не считать путешествия, но и тут Хелен все еще медлила с принятием решения. Наверное, он может оплатить их поездку? Что же имеет в виду Грейс? Или ей было бы приятно, чтобы он помог ей со свадьбой? У них обоих хорошая работа, но справить свадьбу стоит недешево, и они несколько раз говорили, что приходится ужиматься в расходах то тут, то там. Да и все эти перипетии с делением свадебных гостей на «пары» тоже связаны с тратами, так ведь? Вероятно, все дело в этом. В таком случае понятно, почему Грейс расстроилась. Она сильно нервничает, устраивая свадьбу, и они наверняка выбились из намеченного бюджета. Ну конечно! Как единственный брат Грейс, он не допустит, чтобы ей не хватило денег. Он предложит какую-то сумму, чтобы у нее все получилось хорошо. Может, предложить ей взять в долг, иначе она из гордости откажется. Тогда потом он больше ничего не будет говорить о деньгах, а если Грейс когда-нибудь захочет ему их вернуть, он просто отмахнется и скажет, что уже забыл о них и пусть она тоже забудет.

— Вот и я! — сказала Хелен, с радостным видом входя в комнату. Ее лицо блестело от кухонного жара. — Простите, что так надолго вас оставила, но, надеюсь, вы согласитесь, что ожидание того стоило.

Сначала она протянула тарелки Грейс и Эндрю. На них лежало по куску жареной курицы, фаршированной шалфеем, картофель, приготовленный на гусином жиру, корнеплоды в сливочном масле и с краю — немного грибного соуса. Вслед за Хелен появился Питер с тремя другими тарелками, но потом он снова удалился на кухню за масленкой, которую Голодный Пол забыл поставить на стол.

— Ну, — сказала Хелен, — приступайте. Вам уже все известно про вчерашнее награждение? Мы им так гордимся. Все бизнесмены наперебой бросались пожать тебе руку, да? — сказала она, обращаясь к Голодному Полу, который еще не совсем пришел в себя. — Мы будем читать твою фразу в конце письма еще много лет. И всегда помнить не только о твоем таланте, но и об этом прекрасном дне.

Радость Хелен была искренней и лишний раз свидетельствовала о том, что сердце ее поет от счастья, ибо вся семья наконец собралась вместе после одного выдающегося события и ожидает другого. Ей больше ничего не было нужно — только приготовить вкусный обед для своих взрослых детей, которые выросли такими хорошими.

Глава 18 Привет, Марк!

Леонард закончил последнюю редактуру книги о римлянах для своего издательства. В итоге получился солидный справочник, излагающий сухие факты сжатым, бесстрастным языком. Он, без сомнения, породит сотни проектов, которые более или менее одинаково будут оценены учителями-практикантами в свободное от уроков время и скоро прочно забудутся. Теперь Леонард мог спокойно заняться собственной книгой на ту же тему. Ее подправленный черновик лежал в верхнем ящике стола с того самого счастливого дня, когда Шелли согласилась пойти с ним погулять в парке. В настоящее время книга представляла собой описание жизни юного римлянина. Пересматривая черновик, Леонард, однако, понял, что мальчик все-таки вышел закованным в привычный стилизованный образ и ему не хватает индивидуальности. Он мало походил на героя, к которому дети хотели бы отправиться сквозь время, с кем мечтали бы повстречаться или на кого старались бы быть похожими: он был лишен чувства юмора, увлечений, мало действовал и не имел отличительных черт. Нужно было вдохнуть в него жизнь. Для этого Леонарду требовался читатель, тот, кто мог бы его вдохновлять, служить идеальной аудиторией для придуманных им смешных и трогательных моментов. Поэтому он решил написать свою книгу для маленького сына Шелли, Патрика, а римского мальчика назвал Патриусом.