Леонардо да Винчи

Из-за любви к животным Леонардо почти всю жизнь придерживался вегетарианства, хотя, судя по спискам покупок, он нередко покупал мясо для домочадцев. “Он ни за что не убил бы даже блоху, – писал один его друг. – Он предпочитал льняную одежду, чтобы не носить на себе ничего мертвого”. Один флорентиец, съездивший в Индию, записал, что люди там “не едят ничего, имеющего кровь, и не позволяют никому обижать живых тварей, совсем как наш Леонардо да Винчи”³.

Выше уже говорилось о жутковатых пророческих загадках, где Леонардо иносказательно описывал убийство животных ради еды. Но в его записных книжках есть и другие пассажи, осуждающие мясоедство. “Если правда, что ты – царь зверей, – писал он, обращаясь к человеку, – почему же ты заботишься о других животных лишь для того, чтобы они отдавали тебе своих детей для услаждения твоей утробы?” Он называл овощи “простой” пищей и призывал ограничиваться ею. “Разве природа не дает достаточно простой пищи, чтобы утолить твой голод? А если ты не можешь удовольствоваться чем-то одним, неужели нельзя по-всякому смешивать разные простые вещи, составляя из них бесчисленное количество сложных блюд?”⁴

Его разумные призывы обходиться без мясной пищи проистекали из нравственности, опиравшейся на научные воззрения. Леонардо понимал, что, в отличие от растений, животные способны чувствовать боль. Изучая природу, он пришел к выводу: это оттого, что животные способны совершать телесные движения. “Природа наделила восприимчивостью к боли те живые организмы, которые обладают способностью двигаться, дабы сохранять части тела, которые можно повредить при движении, – предположил он. – Растения же не нуждаются в боли”⁵.

Салаи

Среди молодых людей, которые в разное время были близкими товарищами Леонардо, самое важное место занимал плут по прозвищу Салаи, появившийся в доме Леонардо 22 июля 1490 года, когда Леонардо было 38 лет. “Джакомо поселился со мной…” – так написал он об этом событии у себя в дневнике⁶. Сказано довольно странно и уклончиво – ведь можно же было написать, что юноша поступил к нему в ученики или помощники. Но в данном случае и сами их отношения носили довольно странный характер.