Леонардо да Винчи и Братство Сиона

Если ритуал священного помазания был выше крещения, то власть Марии была более сильной, чем Иоанна Крестителя. Более того, в Евангелии от Филипа недвусмысленно сказано, что все гностики, которые следовали этому учению, не только Иисус, становились «Христами» после помазания. И высочайшее священнодействие, имеющее название «брачные покои», нигде не объяснялось и оставалось тайной для историков. Однако в свете этого исследования читатель может проницательно догадаться: смысл этого содержит ключ к истинной природе связи между Иисусом и Марией. Как мы видели, она предстает в гностических Евангелиях как «Женщина, которая знает Все», и здесь нам говорят, что «тот, кто помазан, владеет Всем». А в Евангелии от Филипа прямо говорится: «Пойми, сколь великая сила содержится в соитии».[65]

Гностическая рукопись III века, известная под названием Pistis Sophia, содержит то, что претендует на название учение Иисуса, созданное через двенадцать лет после его воскрешения. В этом тексте Магдалина изображена в исконной роли законоучителя, вопрошающего его, чтобы выявить его мудрость, — прямое подобие восточного Шакти или богини, ритуально вопрошающей своего божественного супруга. Примечательно, что в Pistis Sophia Иисус называет Марию тем же самым термином, который используется для одной из этих богинь — «Драгоценная возлюбленная». Этим же определением пользуется один партнер по отношению к другому в священном браке.

Близость Иисуса и Марии имеет и другое глубокое следствие. Сравнение их отношений с отношениями Иисуса с учениками не оставляет сомнений в том, кто был причастен к его идеям, мыслям и секретам. Ученики-мужчины зачастую характеризуются как имеющие туманное представление об учении. Снова и снова говорится, что они «не знали о том, что он подразумевал», — вряд ли положительная характеристика людей, которые впоследствии станут основателями церкви своего вождя. Действительно, в Посланиях Апостолов говорится о божественном огне Пентикост, который даровал мудрость и силу ученикам, но гностические Евангелия говорят об одном ученике, который не нуждался в таком божественном вмешательстве. По данным отвергнутых цензурой текстов, этим учеником была Магдалина, которая сплотила растерявшихся учеников после Распятия и силой своих пробуждающих речей вдохновила их на продолжение дела, когда они были готовы от него отказаться.

Да, она видела воскресшего Иисуса своими глазами, но снова у беспристрастного человека возникает ощущение, что мотивация, вера и мужество учеников были слабые сравнительно с тем же у Марии. А не может ли быть так, что двенадцать апостолов не были узким кругом приближенных к Иисусу последователей, но просто наиболее лояльными из его не прошедших посвящения поклонников? В ретроспективе их невежество кажется просто поразительным. Например, хотя смерть и воскрешение Иисуса были сутью его миссии, его люди не ожидали того, что произойдет: «Они не знали предписания, что он может воскреснуть из мертвых».[66]

Именно Мария Магдалина и ее женщины отправились к гробнице. Возможно, ее слова, обращенные к «садовнику» — а на самом деле к воскресшему Иисусу, — о том, что ее «Господин» был унесен и она «не знает, где они положили его», могут означать, что она не имеет представления о том, что происходит, как и другие ученики. Но есть причины, обязывающие толковать ее слова в контексте ее причастности, не исключено, что в качестве жрицы, к мистериям для узкого круга. Мария Магдалина, по всей вероятности, была супругой Иисуса и Первым Апостолом, и, скорее всего, ее роль имела другое, более древнее и более языческое ритуальное значение.

Предполагается, что ни один мужчина не пришел к гробнице Иисуса, поскольку такого рода поведение не было присуще мужчинам того времени. Но судя по данным гностических Евангелий об ошеломительной апатии учеников мужчин после Распятия, простым обычаем их отсутствие не объяснить. Согласно учениям таинств, только жрица провозглашала кульминацию жертвоприношения царя — его воскрешение.

Даже согласившись с явным подобием между помазанием Иисуса, смертью и воскрешением и языческими традициями, существовавшими в те дни, мы не можем не задать вопроса, почему еврейский проповедник оказался вовлеченным в такое развитие событий. Хотя Мария Магдалина, по всей видимости, принадлежала к какому-то культу, связанному со священной проституцией, и ее влияние на супруга, несомненно, было очень велико, какие возможные причины заставили Иисуса повернуться спиной к вековым еврейским традициям? Как он мог принимать участие в языческом ритуале?