Леонардо да Винчи. Опередивший время

В том же "Атлантическом кодексе" находится лист с описанием способа укрепления берегов (вверху страницы): в середине страницы помещен проект моста, а внизу — проект однокамерного шлюза (сопса) и канала с подписями справа налево: "Шлюз (сопса). Верхняя линия берега. Дно канала". И несколько ниже, справа обозначено: "Канал. Флоренция". И здесь кроме технических заметок снова приведены точные экономические расчеты: "И знай, что этот канал нельзя рыть дешевле, чем по 4 динара за локоть, давая каждому рабочему 4 сольди в день. И этот канал нужно строить с середины марта до середины июня, так как в это время крестьян, не занятых своими обычными работами, можно нанять за дешевую плату, а дни длинные и жара не изнурительная". Очень выразительны слова на другой странице "Атлантического кодекса": "Урегулировать Арно вверху и внизу. Любой желающий получит сокровище с каждой четвертины земли". Для вдумчивого, профессионально-технического отношения Леонардо к вопросам рациональной организации работ очень показательны также его соображения о способах подачи камней с пометкой: "способ производить работы быстро".

Позже, убедившись, по-видимому, в том, что он не найдет в Италии государя или республику, способную осуществить его инженерные проекты, Леонардо снова принялся за живопись.

"Битва при Ангиари"

Много труда положил Леонардо на создание росписи для зала большого совета в Палаццо Веккьо — правительственном здании Флорентийской республики. Он получил заказ от флорентийской синьории написать на одной из стен нового зала дворца картину на сюжет битвы при Ангиари между флорентийскими и миланскими войсками, происшедшей в 1440 г.

Леонардо, насмотревшийся на службе у Чезаре ужасов войны, изобразил на картоне, представленном на одобрение синьории, жестокую схватку в борьбе за знамя. В отличие от других художников своего времени, идеализировавших воину и приукрашающих ее в интересах властителей, Леонардо на картине "Битва при Ангиари" показал кровавый лик войны: свирепые, зверские лица сражающихся, оскаленные морды коней, тоже обезумевших в схватке, и невыносимые страдания поверженных под их копытами раненых воинов.

Автор анонимной биографии Леонардо сообщает, что картон изображал битву при Ангиари в тот момент, когда флорентийцы бросаются на Николо Поччинино, кондотьера миланского герцога Филиппо.

Великий реалист и глубоко правдивый художник, любовно изображавший мирную жизнь, Леонардо в этой своей работе осудил бессмысленность войны.

Эскизы для большой настенной картины показывают, что он намеревался дать общую панораму сражения, в центре которого происходила схватка за знамя. К сожалению, как уже часто случалось, полотно Леонардо было утрачено. Да Винчи закончил картон (тоже впоследствии пропавший) и написал на стене картину. Краски медленно таяли (в течение приблизительно шестидесяти лет), пока не исчезли совсем. Как и в случае с "Тайной вечерей", Леонардо экспериментировал, что закончилось утратой живописи: краски постепенно осыпались.

И все же эта картина не пропала окончательно. С нее сняли несколько копий и переписали заново. По иронии судьбы это сделал Вазари, биограф Леонардо. Его весьма посредственное полотно сохранилось на исконном месте. Около 1605 г. за дело взялся еще один гений — Питер Пауль Рубенс, который посетил Италию и создал нечто близкое шедевру Леонардо.

Центральный рисунок Леонардо для "Битвы при Ан-гиари" изображает клубок людей и животных, столь тесно переплетенных между собой, что работу можно принять за эскиз для скульптуры. Рисунок вздыбившихся лошадей перекликается с тем, что поражает нас в ранней картине Леонардо "Поклонение волхвов", однако в данном случае они выражают не радость, а ярость: в то время как воины картины с ненавистью кидаются друг на друга, животные кусаются и брыкаются. Картину можно рассматривать как выражение отношения Леонардо да Винчи к войне, которую он называл pazzia bestialissima — "самое зверское сумасшествие" — и образ которой, без сомнения, был слишком свеж в его памяти, хранившей впечатления от военных кампаний Чезаре Борджиа. Он считал свою картину обвинительным актом. В картине нет декорации, а фантастические костюмы воинов не имеют отношения ни к какому определённому периоду. Чтобы сделать свое обобщение еще более впечатляющим, Леонардо устремил все линии своей композиции: мечи, лица людей, конские тела, движение конских ног — внутрь. Ничто не уводит глаз от центра этого ужасающего вещественного доказательства.