Читаем Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны полностью

Мы не знаем точно, что делали Брежневы в это время, известно лишь, что они оставались в городе и пережили здесь все происходящее. Остается вопросом, коснулась ли отца Брежнева принудительная мобилизация, как относился он к эвакуации завода, попал ли под подозрение в сотрудничестве с деникинцами и считали ли они его «своим». Нам известно лишь, что он и его семья пережили Гражданскую войну, в 1917 г. он стал начальником смены и, вероятно, участвовал в сборке двух бронепоездов103. Мужская гимназия была при большевиках в 1919 г. переименована в Первую трудовую школу, портреты царя исчезли еще до этого, а теперь пропали и иконы104. Но изменения оставались не только внешними: если городу грозило нападение белых войск или крестьянских банд, то звонили колокола, предупреждая об опасности, и занятия в школе отменялись105. В отличие от Брежнева, некоторые его одноклассники присоединялись к красным или белым и вернулись, чтобы рассчитаться со своими бывшими учителями: православного священника отца Константина, который бывал у Брежневых дома и преподавал Лене в гимназии, большевики расстреляли в начале 1918 г.; его преемника казнил в конце декабря одноклассник Брежнева, присоединившийся к белым106. Еще один одноклассник, воевавший на стороне Деникина и вошедший в июле 1919 г. с его войсками в Каменское, нашел своего бывшего учителя русского языка, отвел его к реке и там застрелил107. Подобные эксцессы, о которых Леонид, вероятно, знал, были и в женской гимназии: бывшая школьница Сонька Мищук присоединилась к большевикам и выполняла в ЧК обязанности палача. За одну ночь она расстреляла около 50 человек, а бывшего директора своей школы Спиридона Мороза и его жену Анну казнила принародно на рыночной площади108. Как полагает Мэрфи, Брежневы, вероятно, жили в постоянном страхе и ужасе перед нападениями, казнями и произволом109. Но худшее им еще предстояло пережить. По окончании Гражданской войны на исходе 1920 г. большевики продолжили борьбу против восставших крестьян, завершившуюся катастрофическим голодом 1921–1922 гг., который стоил жизни примерно 5 млн человек. Учителя не получали от государства никакого жалованья и требовали от родителей продовольствие и одежду за преподавание. Не было ни бумаги, ни топлива. Зимой 1920–1921 гг. школьники занимались стоя и притопывая ногами, чтобы немного согреться. В этих условиях распространялась эпидемия тифа, поразившая девятерых школьников из десяти. В то время как многие школьники стали жертвами болезни, Брежнев выжил и после длительного отсутствия вернулся, совершенно отощавший, в школу. Весной 1921 г. школьная администрация разрешила учителям и школьникам приходить босыми, так как обувью могли похвастаться единицы. Не только Брежнев, но и директор школы Штокало ходил теперь босиком110. Летом 1921 г., проучившись шесть лет, Брежнев получил свидетельство об окончании школы. Кульминация торжеств заключалась, вероятно, в том, что школьникам добавили к чашке горячей воды кусочек сахара111.

О том, что это время было полным лишений, говорят и «воспоминания» Брежнева: «Тогда же, в 1921–1922 годах, засуха и голод обрушились также на Украину. По всей Екатеринославщине горели посевы, в день на рабочего давали полфунта хлеба, да и то не всегда… Люди разъезжались по окрестным селам, меняли, что могли, на продукты питания… Наша семья такой предприимчивостью не отличалась, да и для обмена, как выяснилось, мы ничего не накопили»112. Правда, если поверить рассказам Кругляка, одноклассника Брежнева, то окажется, что мать Лëни входила в число «мешочников»: собирая мешок и кое-что из своих домашних пожитков, эти люди отправлялись в долгую, утомительную и небезопасную поездку в Киев, чтобы выменять там продовольствие для семьи113. Принимая во внимание, что Брежневы до 1917 г. пытались вести отчасти мелкобуржуазную жизнь, можно предполагать, что у них было всего несколько вещей (в частности, выходная одежда), которые мать могла менять не еду. Также вероятным представляется, что отец Брежнева, после того как завод был остановлен, вынес с него инструменты и материалы, чтобы обеспечить выживание своей семьи. Воровство с предприятия, на котором ты еще вчера работал, происходило из-за тяжелой нужды и было распространенной практикой, как о том свидетельствуют даже «воспоминания» Брежнева (хотя в них и оспаривается участие отца в этих событиях)114. Спасение пришло, в конце концов, из-за границы: Hoover Relief Administration, американская организация помощи голодающим, добралась наконец и до Каменского115.

Бегство из Каменского, 1921 г

Перейти на страницу:

Похожие книги

Чикатило. Явление зверя
Чикатило. Явление зверя

В середине 1980-х годов в Новочеркасске и его окрестностях происходит череда жутких убийств. Местная милиция бессильна. Они ищут опасного преступника, рецидивиста, но никто не хочет даже думать, что убийцей может быть самый обычный человек, их сосед. Удивительная способность к мимикрии делала Чикатило неотличимым от миллионов советских граждан. Он жил в обществе и удовлетворял свои изуверские сексуальные фантазии, уничтожая самое дорогое, что есть у этого общества, детей.Эта книга — история двойной жизни самого известного маньяка Советского Союза Андрея Чикатило и расследование его преступлений, которые легли в основу эксклюзивного сериала «Чикатило» в мультимедийном сервисе Okko.

Алексей Андреевич Гравицкий , Сергей Юрьевич Волков

Триллер / Биографии и Мемуары / Истории из жизни / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1
Адмирал Ушаков. Том 2, часть 1

Настоящий сборник документов «Адмирал Ушаков» является вторым томом трехтомного издания документов о великом русском флотоводце. Во II том включены документы, относящиеся к деятельности Ф.Ф. Ушакова по освобождению Ионических островов — Цериго, Занте, Кефалония, о. св. Мавры и Корфу в период знаменитой Ионической кампании с января 1798 г. по июнь 1799 г. В сборник включены также документы, характеризующие деятельность Ф.Ф Ушакова по установлению республиканского правления на освобожденных островах. Документальный материал II тома систематизирован по следующим разделам: — 1. Деятельность Ф. Ф. Ушакова по приведению Черноморского флота в боевую готовность и крейсерство эскадры Ф. Ф. Ушакова в Черном море (январь 1798 г. — август 1798 г.). — 2. Начало военных действий объединенной русско-турецкой эскадры под командованием Ф. Ф. Ушакова по освобождению Ионических островов. Освобождение о. Цериго (август 1798 г. — октябрь 1798 г.). — 3.Военные действия эскадры Ф. Ф. Ушакова по освобождению островов Занте, Кефалония, св. Мавры и начало военных действий по освобождению о. Корфу (октябрь 1798 г. — конец ноября 1798 г.). — 4. Военные действия эскадры Ф. Ф. Ушакова по освобождению о. Корфу и деятельность Ф. Ф. Ушакова по организации республиканского правления на Ионических островах. Начало военных действий в Южной Италии (ноябрь 1798 г. — июнь 1799 г.).

авторов Коллектив

Биографии и Мемуары / Военная история