Леонид Филатов: голгофа русского интеллигента

Стоит отметить, что мода на обаятельных злодеев в советском кинематографе, начавшаяся в середине 70-х, спустя десятилетие пустит глубокие корни и станет, по сути, предтечей той «чернухи», которая заполонит советские экраны в конце горбачевской перестройки и ельцинского капитализма. Причем в произошедшем были как объективные причины, так и субъективные. Ведь нельзя сказать, что советская идеология на начальном этапе этого процесса беспечно взирала на это явление. В тех же 70-х цензура бдительно следила за тем, чтобы злодеи по части обаяния не переигрывали положительных героев. Характерный пример: культовый фильм Станислава Говорухина «Место встречи изменить нельзя» (1979), где бдительные цензоры, ведомые главным консультантом картины – генералом милиции, первым заместителем министра внутренних дел СССР Константином Никитиным, – выбросили в корзину большинство эпизодов с участием бандита Промокашки (актер Иван Бортник).

Однако даже несмотря на это, и бандит Промокашка, да и вся банда «Черная кошка» стали предметом подражания для многих советских людей. Я помню, как после премьеры фильма в молодежный сленг навечно вошли фразочки, произносимые с экрана бандитами из «Черной кошки»: «дурилка картонная», «мы тебя не больно зарежем, чик – и ты уже на небесах», «есть у нас подозрение, что ты, мил человек, стукачок» и т. д. Кстати, эти фразочки до сих пор в ходу у молодежи. Зато ни одной фразы, произнесенной за все пять серий главным положительным персонажем – Шараповым, – в нашу речь так и не вошло.

Да что там фразочки! Мало кто знает, но этот сериал в чем-то повторил судьбу французского фильма «Фантомас», который в конце 60-х стал причиной всплеска молодежной преступности в Советском Союзе. Нет, «Место встречи…» большого всплеска криминальной активности не дало, однако стало поводом к совершению одного из самых громких преступлений той поры. Случилось это через три дня после премьеры фильма – 19 ноября 1979 года. В тот день в Усть-Каменогорске вооруженные преступники напали на инкассаторскую машину. И хотя захватить деньги им не удалось, однако налет получился кровавым: двое инкассаторов были убиты, один тяжело ранен. Когда одного из нападавших вскоре задержали, он на первом же допросе признался, что одним из побудительных мотивов этого преступления был просмотр сериала «Место встречи изменить нельзя». Дословно преступник заявил: «Мы хотели быть круче Горбатого!»

Кстати, в советской прессе после выхода сериала не случайно началась дискуссия о том, кто более полезен зрителю: Жеглов или Шарапов. Казалось, что оба этих персонажа несут в себе положительный заряд, однако Жеглов оказался с изъяном: он в своей сыщицкой деятельности иногда позволял себе противозаконные методы (например, подбросил кошелек в карман вора Кирпича). Именно этот эпизод и стал камнем преткновения не только в споре Шарапова и Жеглова, но и той дискуссии, которая разгорелась в советской печати сразу после выхода сериала. Эта дискуссия ясно показывала, что тогдашняя советская идеология еще держит ситуацию под контролем и пытается влиять на умонастроения зрителей. Чуть позже ситуация уже изменится. И когда на экраны страны выйдет фильм «Грачи», да и другие фильмы, где ведущую скрипку играли «обаятельные злодеи», тогда уже подобных дискуссий никто затевать не будет. К тому времени в интеллигентской среде, а через нее и в обществе, уже сложилось мнение, что злодеи такие же люди, как все, и в их падении виноваты не только они сами, но и общество. Даже если в этом тезисе и содержится доля истины, постоянное педалирование его посредством искусства (особенно через кино) деформировало общественную мораль. К чему привела мода на подобную деформацию мы теперь знаем.

Глава восемнадцатая Эротика по-колумбийски

В начале весны 82-го Филатов закончил озвучание «Грачей», а уже в конце мая был приглашен в новый кинопроект. Причем произошло это совершенно неожиданно. Дело было так.

В конце 70-х президент Колумбии Альфонсо Лопес Микельсен, будучи с официальным визитом в Москве, подарил Леониду Брежневу свой роман «Избранные». Свой подарок автор сопроводил пожеланием: мол, хорошо бы, если генсек не только прочитал его роман, но и помог на его основе создать колумбийскую кинематографию, которая находилась в весьма плачевном состоянии. Брежнев роман читать не стал, однако на вторую часть просьбы откликнулся с большим удовольствием. И отдал Госкино распоряжение подумать над этой проблемой. В итоге в 1981 году на «Мосфильме» был запущен совместный советско-колумбийский кинопроект «Избранные». Спор за право стать режиссером этого лакомого проекта (съездить за государственный счет в Колумбию мечтал каждый) вели сразу несколько именитых режиссеров, однако выиграл это соревнование в итоге Сергей Соловьев.