Леонид Красин. Красный лорд

Упомянул он и про то, что нарком критиковал персональный состав ЦК, который почти не изменился с тех пор, когда партия находилась в подполье. Он считал, что, раз уж партия взялась за управление страной, она должна привлечь к руководству не «газетчиков, литераторов и пр.», а администраторов и инженеров. По сути, о том же он говорил еще в 1919 году, когда просил прислать ему для работы в наркомате членов партии, «умеющих управлять заводами, а не выступать с речами». Зиновьев признал, что во главе партии стоят те же люди, что и два десятилетия назад, но счел это положительным фактом, поскольку они накопили большой политический опыт и, в отличие от Красина, «ни на миг не уклонялись от генеральной линии партии». По его словам, партии требовалась помощь специалистов, но это не означало, что их следует допустить к управлению страной: «Вполне прав т. Мартынов, когда говорит, что политика имеет первенствующее значение. Ведь Ллойд Джордж тоже не агроном, Пуанкаре тоже не инженер путей сообщения, и если буржуазия имеет своих политиков, то, право, не грех и рабочему классу, который был угнетаем десятками лет и в конце концов завоевал власть, тоже иметь своих политических вождей».

В то время на съездах партии еще были возможны реальные дискуссии, а не ритуальные покаяния, поэтому Красин на следующий день (18 апреля) попросил слова и ответил на критику Зиновьева, разбив его буквально по всем пунктам. Свою речь он начал с заявления о том, что партийный идеолог не только вырвал из контекста отдельные положения его статьи, но и неверно их истолковал. Далее он еще раз повторил, что партия не сможет достичь успеха в политике, если будет тормозить экономические преобразования или того хуже — препятствовать им: «Что же, вы думаете вести успешно политику, мешая восстановлению производства? <…> Избежать этого можно тогда, когда в руководящих аппаратах партии будут не только политики, но и организаторы, администраторы, хозяйственники. Несколько резко, может быть, сказано о литераторах и политиках. Может быть, это выражение коробит некоторых товарищей, приобретших на высоких постах излишнюю сановитость. Но мне, как старому большевику, некоторая резкость извинительна».

Далее Красин поделился своим опытом организации производства за десять лет — отсчитывая их, что знаменательно, с момента, когда занял руководящую должность на заводах «Сименс-Шуккерта». Он полагал, что развитие промышленности, техники, технологии, укрепление финансов должно быть объектом пристального внимания со стороны руководящих партийных органов. По его оценкам, ВКП(б) вряд ли сумеет удержаться у власти, если не поймет, что ситуация изменилась, что теперь ей, как правящей партии, предстоит решать главным образом экономические, а не революционные задачи. Красин призывал партию ввести в руководящий аппарат техническую интеллигенцию, тем самым обеспечив условия для модернизации промышленности и создав предпосылки для того, чтобы идти в ногу с научными и техническими достижениями Запада. Он считал такой подход единственно верным и предлагал Зиновьеву: «Давайте устроим диспут перед рабочими любой фабрики Петрограда и Москвы. И я уверен, что рабочие присоединятся к этому моему положению».

По второму пункту критики Зиновьева Красин, обращаясь к съезду, заявил, что он не против того, чтобы коммунисты работали в экономических комиссариатах и руководили фабриками и заводами, но, по его мнению, одного членства в партии маловато, чтобы гарантировать компетентность и успех в коммерческой и производственной сфере, чего никак не хотели понимать многие партийные лидеры. Он предложил принять долгосрочную программу обучения коммунистов, не имеющих опыта управления производством, и настоятельно просил ВКП(б) прекратить то, что он считал очень вредной практикой — перевод специалистов с одного предприятия на другое (и даже в другую отрасль) прежде, чем они выполнят свои задачи. Он обращал внимание на то, что члены Центральной контрольной комиссии (ЦКК), образованной IX съездом партии в сентябре 1920 года, пришли к таким же выводам.