Леонид Слуцкий. Тренер из соседнего двора

Наверняка там стояла куча людей, которые были для него куда более важными и статусными. Но он так нам обрадовался! Отвел в сторону, окружающие встали полукругом, а мы минут десять проговорили. Причем вроде бы и страница эта для него уже была перевернута, и никакого практического значения мы для него не представляли. Однако он был нам очень рад.

Максим Съестнов произнес важные слова. ЦСКА во главе со Слуцким играл у нас вскоре после того, как у Макса папа умер. Ему было очень тяжело. И вот он приходит: «Леонид Викторович – такой человек, с которым пять минут поговоришь и потом на полгода хорошее настроение». Я это и по себе чувствую, от него всегда такой позитив исходит! И это не потому, что для нас он какой-то статусный человек. А потому что с ним реально приятно общаться.

Он говорил нам с женой Леной, которая работала в клубе при Слуцком: «Будете в Москве – звоните, пересечемся». Совершенно искренне говорил. Я ответил: «Леонид Викторович, я читал ваше интервью. Вы говорили, что резко сократили сейчас свою записную книжку. Понимаем вашу занятость и не хотим вам докучать». – «Как вы могли подумать, что это вас касается?!»

К словам Эпштейна остается добавить, что точно такой же позитив я испытываю при общении с Гусом Хиддинком. Потому и написал в 2015 году в «Спорт-Экспрессе», что Слуцкий – это не наш Моуринью, а наш Хиддинк.

Только бы и в сборной сработал так же, как Гус Иванович на Euro-2008…

• • • • •

…В клубе началась охота на ведьм. Стоило Ярошику дать не понравившееся руководству интервью, как на официальном сайте клуба появилась грозная информация о нарушении бывшим футболистом «Челси» «контрактных обязательств, зафиксированных в трудовом соглашении». И что якобы проступок Ярошика разбирала дисциплинарная комиссия ФК «Крыльев Советов» с участием Слуцкого, гендиректора Макеева, директора фонда поддержки, спортивного директора, руководителя блока безопасности, юриста, пресс-атташе…

На самом деле никакая комиссия, по словам Эпштейна, не заседала. Но психоз в клубе, никак не защитившем команду в медийном пространстве после Грозного, творился уже такой, что его руководству требовалось находить хоть каких-то козлов отпущения. Вот и публиковалась на сайте такая открытая дезинформация.

Команда при этом «горела» матч за матчем. И было бы большой ошибкой списывать это только на невыплату зарплат и премий. В «Рубине», в конце концов, тот сезон тоже закончился с трехмесячным (не годовым, конечно) долгом по окладам, но это не помешало казанцам выиграть чемпионат.

Гремучая смесь долгов с навязанной сверху нечестностью и проросшая на этой гнилой почве опустошенность – вот что превратило отличную команду в пепелище. Оставалось только вздыхать, вспоминая восхищенные слова уезжавшего в Казахстан Тихонова об атмосфере в «Крыльях» образца предыдущего года.

На фоне коллективной депрессии, накрывшей «Крылья» с лета 2009-го, Слуцкий пригласил туда из «Рубина» Адамова, который стал в казанском клубе чемпионом России, а в золотом матче с «Сатурном» забил гол и отдал результативную передачу. Стабильного места в казанском стартовом составе, впрочем, у воспитанника Слуцкого не было – вот он и согласился уйти в аренду к своему учителю.

Но ничего хорошего это, в отличие от «Москвы», не принесло. Адамов рассказал, что в Самаре они со Слуцким единственный раз в жизни серьезно поссорились и не разговаривали месяцев семь.

Правда, причину называть игрок не захотел. Сказал только: «С этим переходом все получилось спонтанно, скомканно. Это был неразумный переход с моей стороны, и приглашение мое в Самару тоже было неразумное. Из-за этого у нас в какой-то степени и сложилось недопонимание».

Тренер же, услышав это, хмыкнул: