Леонхард фон Линдендорф 4

В этот раз приз оказался очень не плохим, даже замечательным. Трюм был заполнен английским сукном. В основном серым, не крашенным, но было и черное и темно-синее. Замечательно. А то у меня все время голова болит: во что одевать моих солдат. Одёжка на них просто горит. Ещё бы парочку таких призов и мне бы сукна надолго хватило.

На следующий день попался только один когг, с востока. Груженный шведским железом и медью. Медь перегрузили в трюм моей «Анастасии», а когг с железом пошёл на дно. Железо жалко, но не тащить же его домой, у меня и своего хватает. Больше за весь день в нашу сеть не попал никто. Даже странно, я думал, что тут движение будет более интенсивным, всё-таки Гамбург один из главных городов Ганзейского союза. Но зато на следующий день повезло — на нас вышел караван из четырёх судов с востока. И добыча была просто замечательная: меха, воск, мед,пеньковые канаты и верёвки, льняные ткани. Правда, за всё это добро пришлось не слабо повоевать. Но ничего, справились. Сначала на когги набросились галеры и шнеккеры, посбивали им паруса и такелаж, обездвижили их, а потом подошли все нефы и на этом, можно сказать, бой закончился. Картечи протвостоять они не смогли. Особенно удачно действовали пушки с моего флагмана. Он у меня намного крупнее и коггов, да и моих других кораблей, и пушки расположены достаточно высоко, так что простреливали с высоты всю палубу ганзейских кораблей. А так как противоабордажные команды выстраивались как раз на палубах, то действие картечи было просто ужасным. Во всяком случае, команды двух коггов на счету моих пушек. Хотя, здесь все пушки мои. Потом был абордаж. И не смотря на то, что почти все команды на коггах были практически выбиты картечью, без потерь не обошлось. Один убитый — болт угодил прямо в глаз, и семеро раненых. Ранения, у пятерых, конечностей, не защищённых доспехами. Двоим пробило кирасы и они получили легкие ранения один плеча, другой груди. Ничего, лекари у нас с собой, так что выживут все. И, главное, все морпехи. Штурмовикам, с их тяжёлым доспехом хоть бы что. Их усиленные кирасы даже арбалетный болт не брал. А вот у морпехов доспехи были пожиже, вот им и доставалось. Надо этот вопрос потом обдумать.

Всё с четырёх коггов сгрузили в трюм моей «Анастасии» и забили его полностью. Так, трюмы двух кораблей уже забиты, осталось три трюма и не очень больших. У «Святой Ирины» трюм вообще смешной, меньше, чем у когга. Это ещё 2-3 дня работы. Можно шнеккеры и галеры загрузить, но в них много не поместится. А потом что? Тупо топить? Жалко. Но ничего не поделаешь, работу надо доделать. Именно работу. Я не считал это пиратским набегом или каким-то приключением с бандитским окрасом, как мой поход к маврам. Это именно работа. Противная, кровавая, но необходимая. И надо эту работу выполнить хорошо, чтобы ганзейцы поняли, что меня лучше не трогать. Так что если придётся просто топить, то буду топить.

Продержались всего 20 дней. Да и то два дня прятались в бухте из-за разыгравшегося шторма. Даже до конца сентября не дотянули. Просто от того, что такие багатства приходилось пускать на дно, сердце разрывалось. За эти 20 дней выпотрошили 24 ганзейских корабля. Может и не все были ганзейцы, но такими мелочами не заморачивались. Да и некому здесь ходить, кроме них. Тем более, на коггах. Да и вымпелы на кораблях были все красно-белые, ганзейские.

Грузить товары было некуда, хоть и брали теперь только ткани и меха. А когда пришлось пустить на дно когг с полным трюмом прекрасного португальского вина в бочках, я не выдержал и дал команду на сворачивание операции. Правда, два десятка бочек всё-таки прибрал. Пришлось их крепить у себя на палубе, больше было негде.