Леонтоподиум. Книга I-II

Марго с тоской слушала насквозь фальшивое чириканье Нины и матери, даже не пытаясь в нем участвовать. Как выяснилось, искусством светской беседы Нина владеет в совершенстве. Нестерпимо скучный вечер, включавший осмотр сада («Я сама принимала участие в разработке ландшафтного плана», «О, тут учтено даже движение солнца!», «Знаю, что это дурной тон, но я не смогла отказать мужу в желании поставить тут эту небольшую статую», «Это же вы, Наталья Владимировна», «Просто Наташа», «Застрелите меня кто-нибудь»), продолжившийся демонстрацией отцовской коллекции гравюр («Муж в молодости и сам увлекался гравюрой», «А потом решил, что штамповать деньги интереснее», «Марго, твой юмор порой вульгарен», «Пардон, маман») и завершившийся изысканным диетическим ужином («У нас прекрасный повар, хотя я время от времени готовлю сама», «Упаси боже», «Обожаю фруктовое мороженое»).

— Нам пора спасть, я покажу Нине ее комнату, — объявила Марго, с трудом дождавшись девяти вечера. — Завтра у нас большие планы: встанем пораньше — и в Пушкинский музей. Проведем там несколько часов.

— Сергей отвезет вас. Может быть, возьмете с собой кого-нибудь из охраны?

— Мам, это музей. Что там может с нами случиться средь белого дня? Можно я хоть один день обойдусь без нянек? Мне уже семнадцать!

— Если тебе плевать на себя, подумай о безопасности Ниночки!

— Наталья, большое спасибо, но я тоже предпочла бы пойти в музей без сопровождения. Отец считает, что нам нужно быть ближе к народу.

— Ох, как же быстро растут дети — еще вчера крошка Марго бегала в бантиках, а сегодня подавай ей самостоятельность! — фальшиво умилилась мать. — Я порой даже и не знаю, что сказать, чтобы не вызвать бурю негодования.

«Ага. Наверное, поэтому я за сегодняшний вечер наслушалась тебя больше, чем за весь предыдущий год», — подумала Марго, но вслух говорить этого не стала.

В конце концов, главное было завтра спокойно уехать в город.

Алик

Я проснулся поздно. Хотелось есть, болели ребра, ныла рука. Я осмотрел кисть с остатками шарфа. Подарок мальчишки сделал свое дело — кости срослись, но от самого шарфа остались лишь серые лохмотья. К вечеру и они пропадут.

Еще хотелось оглохнуть — мое жилье плохо защищает от вечного гула. Те, кому вообще негде спрятаться, примерно на третьи-четвертые сутки пребывания в Леонтоподиуме прокалывают себе чем-нибудь уши. Правда, это мало помогает. К концу недели такие бедолаги обычно все равно сходят с ума.

Вечный гул — это подарок Леонтоподиуму от покойной принцессы Вероники. Ну как покойной — сравнительно покойной, если быть точным. Этот гул мешает жить всем, но принцессы научились справляться с ним в своих владениях. Элеонора, Мирослава, Рада и Каролина подавляют гул, Ева ничего с ним не делает, потому что сидит в яме во владениях Элеоноры, а вот Рида сотворила что-то, от чего в ее топях гул то усиливается в разы, то совсем пропадает. Пару часов на болотах в неудачное время — и твоему рассудку конец.

Я помотал головой, отгоняя нахлынувшие воспоминания, и потянулся к музыкальному центру. Музыка Вадика и Павлика — это единственное, что глушит вечный гул за пределами владений принцесс. Терпеть не могу эту депрессивную мутоту, но выбирать не приходится.

Я тянул время. Нужно было срочно выбираться из моего подвала и что-то делать. Куда-то идти, кого-то о чем-то просить. А я вместо этого не торопясь подошел к ведрам с водой, потер зубной щеткой стену, чтобы наскрести немного побелки, почистил зубы. Хотел даже побриться, но вспомнил, что оставил свой нож в Федерации. Съел припасенную на черный день банку кильки в томате, вместе с глазами.

Зачем я себя обманываю? На самом-то деле торопиться мне некуда — Мирослава была моей единственной надеждой. Больше идти не к кому. Ева могла бы принять меня в свою свиту, эта принцесса всегда мне помогала, но теперь у нее не было свиты.

Так что я позволил себе несколько часов полистать свою книгу про речное путешествие, там было что-то про покупку подушки и поцелуй красивой девушки, поулыбался. Захотелось сделать несколько надрезов на руке. Я всегда так делаю, либо когда нервничаю, либо когда происходит что-нибудь хорошее, чтобы вернуться в реальность. Я снова машинально потянулся за ножом и выругался, вспомнив, что его у меня больше нет.

Нужно найти какое-нибудь другое оружие. Хотя нужно ли? Жить мне осталось недолго. Ночью Леонтоподиум примется за меня. Я надрезал ладонь консервной банкой от кильки, потом, подумав, дотянул разрез до локтевого сгиба. Я слишком увлекся, надавив сильнее, чем следовало, и залил кровью весь рукав. Чертыхаясь, поискал в карманах платок, которого у меня, конечно же, не было, и замазал вообще все.