Леонтоподиум. Книга I-II

— Ну и зачем тогда ты-то полезла в драку? — спросила она Нину.

— Мне показалось, тебе нужна помощь.

— Класс. В следующий раз подожди, пока я попрошу об этом.

— Ты невыносима, — покачала головой Нина.

— Я стараюсь.

В этот момент дверь в кабинет директора открылась, и вышла Кира. На лице девушки было ее неизменное выражение непробиваемого спокойствия. За ней показался Евгений Борисович.

— Сергеева, в кабинет! — строго скомандовал он.

Марго подчинилась. Она была в кабинете директора второй раз в жизни. В первый раз с ней была мать, они пришли на собеседование после всех необходимых формальностей. Марго улыбнулась про себя, вспомнив, как переживала тогда. Накануне медкомиссии она выкурила сигарету с марихуаной и здорово перетрусила, когда выяснилось, что на медосмотре нужно будет сдавать анализ крови. Марго тогда проявила просто чудеса ловкости и креативности, но, как выяснилось, ее опасения были напрасны, марихуану никто не искал, иначе бы ее непременно запалили по анализу мочи, о котором она тогда, по малолетству и скудости ума, даже и не подумала.

За три года ничего не изменилось — разве что на стене за спиной директора прибавилось несколько рамок с грамотами.

Евгений Борисович не предложил девушке сесть, видимо для того, чтобы она осознала серьезность ситуации. Выдерживая театральную паузу, директор поправил очки и оглядел Марго сверху вниз.

— Итак, Маргарита, что произошло?

— Как вам уже, наверное, сказали, я разбила телефон Алфимовой и облила ее соком. А потом, когда на меня напала Юденич, я с ней сцепилась, — Марго напустила на себя самый беспечный вид, на какой только была способна.

— Зачем ты спровоцировала конфликт?

— Музыка с телефона Анны мне мешала. Кроме того, включать проигрывающие устройства в столовой запрещено.

— И ты решила устранить столь вопиющее нарушение дисциплины? — съязвил Евгений Борисович.

— Типа того.

Директор скрестил руки на груди и недовольно поджал тонкие губы, совершенно не сочетающиеся с его крупным мясистым лицом.

— Боюсь, Маргарита, ты не понимаешь сложность своего положения.

Марго не ответила.

— В нашей школе подобное поведение недопустимо. Мне жаль, но тебе придется покинуть нас.

— Ладно.

— Ладно? — брови директора взлетели до самых корней волос. — И это все, что ты можешь сказать?

— Могу еще напеть «Прощание славянки», — Марго решила, что терять уже нечего и можно перестать изображать вежливость.

— Уйди вон, — устало махнул на нее рукой Евгений Борисович.

Марго растерянно добрела до своей комнаты. Произошедшее за последние два часа казалось ей каким-то несуразным сном: надо же, на пустом месте вылететь из школы.

«Что скажет маман? Плевать. А отец? А он вряд ли в курсе, где учится его дочь. А может, даже и не в курсе, что у него вообще есть дочь. Странно, но я совсем не переживаю, — подумала Марго. — Эта школа или другая — какая разница!»

Марго достала из-под кровати чемодан и побросала туда свой небогатый гардероб. Мать каждый квартал закупала ей новые вещи, но Марго предпочитала несколько любимых джинсов с футболками или свитерами по сезону. Единственный ценный предмет интерьера — гравюра из «Алисы…» — отправился в кожаную дорожную сумку. «Что еще?» Косметичка, ноутбук, несколько альбомов. «Даже удивительно, — Марго оглядела комнату, — я прожила тут три года, но так и не почувствовала никакой привязанности к этому месту».

Едва Марго закончила сборы, как в дверь постучали. На пороге снова обнаружилась Нина. С сияющим выражением лица.

— Что надо? — раздраженно спросила Марго.

— Я все уладила. Евгений Борисович просил передать, что ты остаешься, но тебе придется сходить на серию консультаций с психологом, — сообщила Нина.

— Что? — Марго почувствовала, как в ней закипает ярость. — Кто тебя просил говорить с ним обо мне? Мне не нужно твое покровительство! Чего ты вообще ко мне прицепилась?

— Я всего лишь хотела помочь, — пролепетала Нина, не ожидавшая такой реакции, — я сказала директору, что ты переживаешь из-за того случая с Розой и музыка тебя расстроила.

— Вот спасибо! Теперь меня будут считать истеричкой!

— После твоей выходки в столовой тебя и так будут считать чокнутой, — вмешалась в разговор Кира.

Нина и Марго обернулись на голос. Кира сидела на подоконнике общего блока и курила.

— Тут в коридоре нет датчиков дыма, а в комнатах есть, — объяснила она удивленным соседкам, стряхнув пепел в форточку. — В общем, дамы, все мы хороши, поэтому давайте все сейчас заткнемся и разойдемся по своим комнатам.

— Да, пожалуй, — согласилась Нина, направившись к своей комнате, похоже, она рада была ретироваться.

Марго с оглушительным хлопком закрыла дверь.

— И ты не чокнутая — это нормальная человеческая реакция, — услышала она напоследок голос Киры.

«Может быть, и нормальная, — подумала Марго, вспоминая охвативший ее в столовой страх, — в конце концов, я не большой специалист по эмоциям».