Леопард

Увидев реакцию хозяина, Кайя поспешила сообщить ему, что она – жена этого человека. Посольский секретарь объяснил ей, что размахивать в Чункинге каким-либо официальным удостоверением было бы «контрпродуктивно». Ну а когда Кайя на всякий случай добавила, что у них с мужчиной на фотографии пятеро детей, хозяин гостиницы самым радикальным образом изменил отношение к ней. Молодая западная язычница, уже произведшая на свет так много детей, вызывала уважение. Он тяжело вздохнул, покачал головой и произнес на жалобном отрывистом английском:

– Печально, очень печально, госпожа. Они пришли и забрали его паспорт.

– Кто?

– Кто? Триада, госпожа. Как всегда, триада.

– Триада? – не сдержала изумления Кайя.

Она, конечно, знала об этой организации, но, по правде говоря, китайская мафия ассоциировалась у нее в первую очередь с комиксами и фильмами про крутых каратистов.

– Присядьте, госпожа. – Он торопливо пододвинул стул, на который она и опустилась. – Они его искали, его не было, и они забрали его паспорт.

– Паспорт? Почему?

Он медлил с ответом.

– Пожалуйста, я должна это знать.

– Боюсь, ваш муж играл на бегах.

– На бегах?

– Хэппи-Вэлли. Ипподром. Там тотализатор и другие гадкие вещи.

– И у него были долги? Триаде?

Он кивнул и несколько раз покачал головой из стороны в сторону, одновременно и подтверждая, и выражая сожаление.

– И они забрали паспорт?

– Он должен выкупить паспорт и заплатить долг, если захочет уехать из Гонконга.

– Но ведь он может получить новый паспорт в норвежском консульстве.

Чалма качнулась из стороны в сторону.

– Да. А еще можно изготовить фальшивый за восемьдесят американских долларов – прямо здесь, в Чункинге. Но проблема не в паспорте. Проблема в том, что Гонконг – остров, госпожа. Как вы сюда прибыли?

– На самолете.

– А как собираетесь улетать?

– Самолетом.

– Один аэропорт. Билеты на самолет. Все фамилии в компьютере. Много проверок. И много народу в аэропорту, которым триада немного платит, чтобы они узнавали нужные лица. Понимаете?

Она медленно кивнула:

– Да, убежать сложно.

Владелец гостиницы со смехом покачал головой:

– Нет, госпожа. Убежать невозможно. Но в Гонконге можно спрятаться. Семь миллионов. Исчезнуть нетрудно.

Уже начинал сказываться недосып, и Кайя прикрыла глаза. Хозяин гостиницы, наверное, не так ее понял, потому что, утешая, положил руку ей на плечо и пробормотал:

– Ну-ну…

Немного поколебавшись, он наклонился к ней поближе и прошептал:

– Мне кажется, он все еще здесь, госпожа.

– Да, я понимаю.

– Нет, я имею в виду, здесь, в Чункинге. Я его видел.

Она подняла голову.

– Два раза, – сказал он. – В «Ли Юане». Дешевый рис. Не говорите никому, что я сказал. Ваш муж – хороший человек. Но у него проблемы. – Он закатил вверх глаза, так что они почти исчезли под чалмой. – Большие проблемы.

«Ли Юань» представлял собой стойку, четыре пластиковых стола и одного китайца, который ободряюще улыбнулся Кайе, когда она после шести часов, двух порций жареного риса, трех чашек кофе и двух литров воды внезапно проснулась, оторвала голову от жирной столешницы и посмотрела на него.

– Tired?[3] – засмеялся он, показав неполный ряд передних зубов.

Кайя зевнула и заказала себе четвертую чашку кофе. И принялась ждать. Вошли два китайца и уселись у стойки, ничего не говоря и ничего не заказывая. Они не удостоили ее взглядом, чему она была рада. Тело ее затекло от бесконечного сидения в течение последних суток: какую бы позу она ни принимала, было все равно больно. Она покрутила головой, пытаясь разогнать кровь. Потом откинула голову назад. В шее что-то хрустнуло. Она посмотрела на сине-белые трубки ламп дневного света на потолке, потом снова опустила голову. И взгляд ее упал прямо на затравленное, бледное лицо. Мужчина остановился перед одним из задернутых железных жалюзи в коридоре и сканировал глазами маленькое заведение Ли Юаня. Взгляд его скользнул по двум китайцам у стойки. И мужчина заторопился дальше.

Кайя вскочила, едва не упав, – затекшая нога подогнулась, – и, схватив сумку, заковыляла за уходящим мужчиной.

– Welcome back[4], – проговорил ей вслед Ли Юань.

Мужчина выглядел ужасно худым. На фотографиях он широкоплечий и высоченный, а стул, на котором он сидел в том телевизионном ток-шоу, казалось, был сделан для пигмея. Но она ни минуты не сомневалась, что это именно он. Коротко стриженная шишковатая голова, крупный нос, глаза в сосудистой сетке со светло-голубой проспиртованной радужкой. Решительный подбородок и на удивление мягкий, почти красивый рот.