Лепестки камелии

— Ли. Ты сделал это своё заклинание? Чтобы никто сюда незамеченным не зашёл?

Откликнулся он сразу — я была уверена, что тоже не спит.

— Да. Госпожа не может заснуть?

На это я отвечать не стала.

— И нас точно не услышат?

— Да, госпожа. Мне зажечь свечу? Если вам страшно…

— Зажги.

Тишина длилась, пока в темноте не загорелась свеча — Ли поставил её на узорчатый столик рядом с кроватью и поклонился.

— Спите спокойно, госпожа, опасности нет.

— Ли, сядь. — Я подвинулась, освобождая ему место на краю кровати.

Ли ошеломлённо моргнул и сел — на пол. На колени.

— Что вы желаете, госпожа?

— Просто выслушай. Ты сказал сегодня, что император любит давать невыполнимые задания. Поэтому он приказал убить мне именно тигра, а не, скажем, оленя. Но что если…

Ли впервые поднял на меня взгляд.

— Госпожа, пожалуйста, не продолжайте. Вы не можете это сделать. Умоляю, забудьте.

— Ли, ты не дослушал…

Он поймал мой взгляд и прищурился. А потом с неожиданной силой в голосе повторил:

— Забудьте.

Пауза. Ли приказал — и я, опешив, смотрела на него. Вежливый, невозмутимый, покорный Ли приказывал? Что творится с этим миром?

Ли же тем временем встал. Снова поклонился и потянулся к свече.

— Спите спокойно, госпожа.

— А как мы потом объясним императору, что я не помню о его пари?

Ли резко обернулся. И уставился на меня примерно так, как смотрели евнухи в первый день моей жизни здесь. Особенно когда я им спасибо говорила.

— Заколдовать меня решил? — Я улыбалась. — Нет, милый Ли, не выйдет. Не расстраивайся, у императора тоже однажды не получилось.

— Но почему? — потерянно выдохнул Ли.

И снова упал на колени.

— Да чёрт его знает. Значит, твоя клятва позволяет накладывать на меня заклинания… Я запомню.

— Госпожа, я лишь берёг вашу жизнь. Тигр убьёт и вас, и меня, вы понимаете?

— Понимаю. И ты снова меня не слушаешь. Я подумала: а что если мы принесём императору не того тигра, о котором он думает?

Ли нахмурился.

— Госпожа?

— У канцлера на гербе ведь нарисован тигр? И на одежде — я хорошо запомнила сегодня вышивку. Она была похожа на эмблему.

Ли растерянно моргнул.

— Госпожа… вы хотите убить канцлера? Простите, но это безумие. Настоящего тигра убить куда легче, чем его светлость.

— Ты уверен? Ли, мы же оба понимаем, кто станет мишенью на охоте. Но кто ждёт, что жертва превратится в охотника?

Ли отвёл взгляд.

— Госпожа, вам стоит совсем отказаться от охоты, это слишком опасно…

— Опаснее, чем здесь? Там-то я точно буду знать, в кого они целятся, а тут, — я покосилась на закрытое бамбуковой шторой окно. — Они ударят, когда я буду беззащитна. Думается, при таком раскладе охота ничем не опаснее этой спальни.

Ли помедлил с ответом.

— Госпожа, даже если это так, это будет убийством. Вас лишат титула и казнят. Убивать безнаказанно…

— …может только император? — подхватила я. — И отлично. Я не собираюсь убивать канцлера. Я никогда не убивала человека и не думаю, что смогу. Даже пробовать не стану. Нужно сделать иначе: мы возьмём его в плен. Потом отнесём императору и спросим, хочет ли он, чтобы я убила этого тигра. Уверена, он откажется.

Ли посмотрел на меня.

— Госпожа, вы понимаете, сколько слабых мест в вашем плане?

Я улыбнулась.

— Да. А что мы теряем? Канцлер, если его не припугнуть, рано или поздно до меня доберётся. А ты, если всё получится, получишь здорового брата. Стоит попробовать.

Ли вздохнул.

— Я не буду рисковать вами, госпожа. Я поклялся беречь вашу жизнь.

— Да. Но мне-то рисковать никто не запрещает. Ли, я всё обдумала. Если ты мне поможешь, у нас получится.

Ли долго молчал — я устала ждать, когда он наконец сказал:

— Госпожа, зачем это вам? Соль вам не нужен, — зачем тогда?

Я невольно отвела взгляд.

— Мне жаль его, конечно.

А Ли мягко сказал:

— Это не так.

Я возмутилась:

— Прекрати читать мои мысли.

— Я не посмею, госпожа. И всё же вы лжёте.

Я прищурилась и сама не заметила, как сжала руки в кулаки.

— Да? Ты так хорошо знаешь меня, Ли? Тогда, быть может, ты сам мне скажешь, зачем я это делаю.

Он промолчал и опустил взгляд.

— Так ты мне поможешь? — уточнила я после паузы.

Ли ответил тихо, равнодушно:

— Если госпожа так желает.

— Желаю. Ты клялся исполнять мои приказы. Я приказываю тебе помочь.

— Да, госпожа.

Я не стала спрашивать, какую причину он придумал моему приступу альтруизма. Больше мы об этом вообще не говорили.

Я только попросила:

— Потуши, пожалуйста, свечу.

— Да, госпожа. Спите спокойно.

— Ли. Ещё раз ты попытаешься меня заколдовать, и я могу решить, что иметь такого телохранителя, как ты, для меня опасно. Не делай так больше. Никогда.

— Да, госпожа, я понял.

Потом он потушил свечу, а я отвернулась.

Во сне я снова стояла, связанная, у столба, и на меня надвигалась уже знакомая и от этого почти нестрашная тьма. Я тоскливо смотрела на неё и думала: «Как же вы все меня достали!»

Ли опять появился вовремя, вскинул сияющий клинок и сказал:

— Не бойтесь, госпожа.

Тоже мне рыцарь.

— Убей её, я спать хочу, — бросила я.

Позже он развязал меня и снова поклонился, убрав меч.

— Вы свободны, госпожа.

— Ну и славно, — отозвалась я. — Кстати, я тут вспомнила… Я не уверена, что умею ездить верхом.