Лепестки на ветру

Рейф не сомневался в успехе своего предприятия: ни разу, за одним исключением, он не терпел поражения от женщины, которую очень хотел. Но Кэндовер был и достаточно опытен для того, чтобы действовать наверняка: продвигаться вперед надо весьма осторожно, не стоит вступать с ней в конфликт при сложившихся обстоятельствах. Прежде чем сделать Мегги откровенное предложение, назвав сумму содержания, следует проложить себе путь при помощи какого-нибудь дорогого подарка.

Относительно его шпионской миссии Рейф решил, что не стоит во всем полагаться на партнершу и нужно кое-что предпринять самому. Для сбора информации вполне подойдут двое из его слуг-французов, вполне заслуживающих доверия.

Перед тем как лечь спать, Рейф написал письмо своему агенту, приказывая прислать к нему этих двоих немедленно.

Роберт выглядел усталым и озабоченным, что было совсем на него не похоже. Мегги, заметив состояние друга, настояла на том, чтобы он поужинал.

Она накрыла стол на кухне, выставив то, что оставила ей кухарка: паштет, жареных цыплят и прочие яства. Наевшись, Роберт откинулся в кресле.

— Ничто так не поднимает настроение, как хорошая еда. Ты выяснила сегодня что-нибудь полезное?

Мегги описала стычку с полковником Ференбахом, сказав в заключение, что он, вероятнее всего, не может участвовать в заговоре, и предложила Роберту поделиться с ней своими выводами.

Роберт беспокойно провел рукой по волосам.

— Один из моих осведомителей донес, что некий инкогнито проводит секретное расследование для бравого парня, собравшегося свалить того, кого называют Победителем Повелителя Мира.

Мегги прикусила губу. Так прозвали парижане герцога Веллингтона после его победы под Ватерлоо. Это прозвище вполне подходило герцогу, сумевшему победить того, кто претендовал на мировое господство, хотя скромный Веллингтон и считал сие звание несколько преувеличенным.

— Значит, охота идет на Веллингтона, — мрачно констатировала Мегги. — Едва ли они могли выбрать лучший способ растревожить осиное гнездо. Так есть хоть какие-то указания на то, кто этот бравый парень?

— Известно лишь, что он француз, это подтверждает твои сегодняшние заключения, — сообщил Роберт, доедая остатки паштета. — А как идут дела с Кэндовером?

Мегги пожала плечами, убирая со стола скатерть, на которую пролилось несколько капель вина.

— Ты оказался прав насчет него, Роберт. Кэндовер — блестящее прикрытие для моей работы.

Кроме того, он проницателен, например, в отношении Ференбаха Рейф сделал те же выводы, что и я. Единственное, о чем я сожалею… — Мегги запнулась.

— О чем?

— Хотя он оказал мне помощь, сегодня же он заявил о том, что я использую его словно муфту, в которую прячу добытые секретные сведения.

Роберт прыснул, но Мегги, не разделяя его веселости, добавила серьезно:

— Сейчас он увлечен игрой в шпионов, и, хотя я не сомневаюсь в его патриотизме, не знаю, как он будет себя вести, когда это увлечение пройдет.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Роберт, прищурившись.

— Он привык полагаться на себя и будет делать то, что сам сочтет нужным. Этот мужчина далеко не глуп, но неизвестно, куда заведет его любовь к лидерству.

Роберт опустил глаза.

— Полагаю, ты сможешь держать его в узде. Мегги откинулась в кресле, внезапно почувствовав себя уставшей, как никогда.

— Ты переоцениваешь мои возможности, дорогой.

— Сомневаюсь, — ответил Роберт, вставая. — Так кто будет следующей твоей мишенью?

— Хочу заняться графом Варенном. Он живет за городом, но часто посещает мероприятия, устраиваемые королевским двором, да и в театрах тоже бывает нередко. Вскоре я надеюсь свести с ним знакомство.

Мегги проводила Роберта до дверей. Поцеловавшись с ним у порога, она вдруг крепко обняла его и положила голову ему на плечо. Ей очень хотелось попросить Роберта остаться и провести с ней ночь. И дело не в том, что Мегги так недоставало тепла и удовлетворения, которое приносит близость с мужчиной. Быть может, Роберт смог бы вытеснить из ее сердца Рейфа.

Но Мегги ничего не сказала. Она не имеет права так использовать Роберта. Ведь это желание было обыкновенным капризом.

— Когда это кончится, Роберт? — грустно спросила она.

Мегги задела самые сокровенные струны его души. На миг Роберту показалось, что перед ним та девочка, которой уже давно нет. Он прижал ее к себе, по-братски нежно погладил по голове. Нет, не стоило бередить старые раны, не надо было продлевать прощание.

— Скоро, моя дорогая, скоро мы уедем домой, в Англию.

Мегги взглянула на него широко распахнутыми глазами.

— Ты тоже хочешь возвратиться в Англию?

— Почему бы и нет? — усмехнулся Роберт. — Пойду спать, пусть улягутся чувства.

С этими словами он ушел. Закрывая за ним дверь, Мегги подумала, что впервые за много лет Роберт высказал желание увидеть родину. Даже он, при его запасе жизненных сил и оптимизма, устал от бесконечной лжи и нечеловеческого напряжения.

Что же с того, что она уронила несколько слезинок, в конце концов, она всего лишь женщина.

Глава 7